Размышляя о значении целей в истории, П. Тиллих глубоко замечает, что в «социальных группах» (у него не было термина «историческое тело») «сила бытия» проявляется в «динамическом процессе принятия решений» по овладению целями[16]. В своём главном труде он[17] неоднократно утверждает, что история целесообразна, так как этого требует целостность исторического тела. Вот его принципиальный тезис: «…лишь присутствие тех действий, в которых имеются цели, делает событие историческим»[18]. И многозначительно продолжает: хотя достижение целей не всегда приводит к желательным результатам, «…однако главное то, что в исторических событиях они являются определяющим фактором. Процессы, в которых не предполагается осуществить никаких целей, историческими не являются.
Человек свободен в той мере, в какой он ставит и преследует цели…Он не привязан к той ситуации, в которой находится, и именно этот выход за пределы является первым и фундаментальным качеством свободы»[19].
Реализует же свои цели человек в процессе исторического бытия. Цели бывают разные – из горнего мира, или из преисподней. Историческое бытие есть, прежде всего, способ реализации горнего призвания к коренному преображению себя и окружающего мира, это – призвание к вселенскому Домостроительству в сотворчестве с Всевышним. Вот в чём основа целеустремлённости истории.
Как замечает Тиллих – всё ещё впереди: «Мир ещё не преображён, он «ожидает» преображения. Однако Дух реально преображает в измерении духа. Люди – это «первые плоды» Нового Бытия, за ними последует мир»[20].
Затем он так формулирует цели истории: первая – история устремлена к центрированности всех групп (то есть цивит – автор); второе – она устремлена «к созданию нового»; третье – движется к «осуществлению» потенциальности бытия»[21].
Но пойдём дальше. И что же мы видим? Тиллих убеждает нас в том, что движение времени в человеке, в конечном счёте, становится осознанным – «… время, которое движется к осуществлению, начинает осознавать свою природу. В человеке то, к чему движется время становится осознанной целью»[22].
Что же осознаётся человеком как предельная цель? И здесь Тиллих выкладывает своё заветное: «… Подобно тому, как историческое измерение включает в себя все иные измерения, так и Царство Божие включает в себя все сферы бытия в перспективе их предельной цели»[23]. Вот она – генеральная цель!
Здесь с удивлением должен отметить поразительное единодушие (возможно – и единомыслие!) с Тиллихом нашего гения отца Павла Флоренского. Вот что он пишет о целях истории: «Цели концентрируются в высшей цели, и будучи связаны между собой, цели образуют единый организм целей, высшее единство целей, царство целей, возглавляемое Целью всех целей, Богом»[24].
Значение Царства Божьего как высшей цели Тиллих подчёркивает неоднократно: «…Жизнь сотворённого (Богом – автор) в целом (и особым образом – в человеческой истории) ежемоментно привносит нечто и в Царство Божие, и в его Вечную Жизнь. То, что происходит во времени и в пространстве (как в маленькой частице материи, так и в величайшей личности) значимо и для Вечной Жизни…всё происходящее в конечном значимо для Бога»[25]. Ибо Царство Божие – «недвусмысленная и нефрагментарная жизнь любви»[26]. Для нас особо важно это сугубое подчёркивание Тиллихом незаменимой значимости для Царства Божьего земной, «грешной» жизни:
