(…слушаю, «Дар старости»… Что, Пётр Иваныч?.. Вам контрактик? денег с плазмой? Что у вас?.. Одни живёте? Как?! в трёхкомнатной?.. Где-где? на Гоголя?.. Ваш возраст?.. Кайф, почтенный! Братаны… нет, я приеду, чтоб контракт: вы, типа, право нам; «Дар старости» вам даст «Самсунг» с баблом в придачу, тысяч пять, бакс к баксу в стопку; денег столько, что хоть завтра дуй в Лас-Вегас… Я завидую! Мы пашем, а клиент… Мы честные… Ништяк, сказал!.. Бухтёж кончайте там! Вам денег мало? стоимость жилплощади сто штук у. е., а мы – «Самсунг» всего?.. Вы, может, не подохнете сто лет… «Грабители»?! Бля, шёл бы ты… Всё, кончили! Ишь, старый жулик! Мне, бля, виллу сдать и с «лексуса» на «ВАЗ»? А в отпуск в Крым, не в Турцию? Братве что, хер сосать? Вот душный пидор!.. Слушаю… Да, «Хер…», я извиняюсь, мы «Дар старости»! Мы фирма честная!..
……Attention! «Интермед плюс вы» поможет вам!.. Мы из чего? Наш организм из кремния!.. Недуги? Грипп, ковиды, язва, климакс, истерия, камни в печени? – в вас мало кремния! Беременность, розáцеа, дисфагия, деменция, вульвиты, уремия, вирусы и нервы? – мало кремния! Дурная кожа, ногти, кости? – мало кремния! Мы все – из кремния! Поможем! «Интермед плюс вы» продаст вам кремний, нужный организму! «Силициум», пять долларов – пять грамм! Attention! русский кремний не излечит, он плохой. Израильский – излечит! «Интермед плюс вы»! Звоните! Пять позиций есть, друзья!..
…топ-менеджер… участвовал в аферах. Чиновником входил в компании… вёл экспорт нефти, газа, цинка. Есть данные, что он имел контрольные пакеты фирм, телеканалов, СМИ, «Трансаэро»…
…министр убит…)
Как только рассвело, я, встав, отправился за «нивой», не спеша и с удовольствием. Зло утром спит, расслаблено; пьянь отбуянила; легчает немощным, больным; малютки-груднички, мешавшие родительскому сну, утихли. Серь домов, лёд в лужах, рвань пакетов, сор, окурки, лом качелей, мутность окон, дохлый пёс – мир утром смазан… От стоянки я свернул в сияющий рассвет. Луч брызнул в глаз, я воспарил в фантазиях. Зло сгинуло, как будто не было, как будто мне шестнадцать лет и все вокруг поют, все счастливы, беспечны, жизнерадостны… Блеск ехать, вероятно, юному по городу, где жил с рождения, где знаешь многое и многих! узнают тебя; общаетесь: «Ну, как дела, старик?»… Нигде я не был долго. В Магадане появился; год спустя – Хабаровск; первый класс был в энской части под Находкой, в Золотой Долине (Унаши); четвёртый класс – в иной в/ч; восьмой класс – Уссурийск; ВУЗ – Владик, Хайшэньвэй, Владивосток. Москва затем и – Квасовка, окрестность, кут, где обитал мой род.
Больному брату мать давала пищу; тот укатывал, справляясь левой ручкой (из-за малости), но появлялся, с кашлем и с больным румянцем, требуя «щирбет».
– Снедь в сумке, ― уточнила мать. ― Всё предусмотрено? Вдруг вы сломаетесь? Вдруг вы приедете – нет стёкол, выбиты? Вдруг обострение? Как быть?
– Сто вдруг, – изрёк я. – Но, на деле, если машина выйдет из строя – не доберёмся; значит, пропустим всякие стёкла. Если же стёкла – мы добрали́сь… Тош, едем?
Сын кивнул, листая книжку (Чехов).
На отце глубокий след бессонницы: не спал, наверно, после слов о роке Квашниных. Иссохший, с сединой, свисавшей прямо, он казался скорбной жертвой…
В комнате брата громко, истошно, пропагандонно по телевизору вещали о войне в Чечне, близ Крыма, в Палестине и в других местах… Опять война; и НАТО… Нет, не в НАТО суть, – в Чечне, скорей… Да и не в ней; нет вовсе. Не Чечню бомбят, – меня… Не случаем я слышу! То – бегущему вослед рок воет: не сбежишь, раб! стой!! попался?!!.. Вмиг всплыла тревога.
