– Что происходит? – с дикой паникой в глазах подбежал к нам козлорогий, выскочив из-за угла деревянной постройки.
Люк ему не ответил, поэтому ответила я, скинув с плеч лапы своего надсмотрщика:
– У меня есть дела. А вы меня задерживаете. Я промолчу о том, куда и как вы меня кинули. Никакого уважения к девушке. Или это всё из-за того, что я ведьма? – Зыркнула на Бергамота, вздёрнув подбородок, и напрягла губы, выражая своё недовольство не только тоном.
– Нет-нет, что вы, что вы... – заблеял старик, неожиданно сгорбившись, словно все прожитые года навалились на него всеми своими тяготами разом. – Мы просто не ожидали, что в наших краях появится ведьма, да в такой важный день. Я прошу... Нет, умоляю вас простить меня за причинённые вам неудобства.
– Простить? – Я задумалась. Видимо, ведьм здесь всё-таки побаиваются. Остается воспользоваться чужой репутацией в своих целях. – Вы бросили меня на полу в грязном стойле, – понизив голос до угрожающих ноток, я говорила сквозь сжатые зубы. Очень так спокойно, но с негодованием. И делала маленькие шажочки к источнику своих бед и гнева. А козлобородый старик отступал, не смея разогнуть спины, чтобы его рогатая голова случайно не оказалась выше моей.
– Я вся грязная, – продолжала я наступая. – Моя одежда пришла в негодность. Вы меня унизили. Вас за такое не прощать надо, а... – Я высвободила руку, потянулась ей к Бергамоту, пальчиком накрутила бородку и легонько потянула на себя, видя дикий ужас в глазах старика. – Жаль, я спешу. Но я не забуду вашей «доброты» и как закончу со своими делами, обаятельно вернусь, чтобы отблагодарить вас, – угрожающе прошептала ему в лицо, недобро прищурив глаза.
Оставила Бергамота в покое и развернулась к нему спиной, выбирая направление. Если он меня не остановит своими нижайшими извинениями, придётся чесать куда глаза глядят.
– Уважаемая Рита, простите меня! – выкрикнул старик, вцепившись в руку.
Я пронзила его холодным взглядом, и он мгновенно отстал, осторожно отряхнув рукав моей блузки.
– Позвольте загладить свою вину. К тому же сам мэр хотел бы с вами познакомиться, – опасливо проблеял Бергамот.
– Мэр?
– Да. Мэр нашего города. Он только что прибыл. Мы накрыли стол к его приезду. И он рад пригласить вас составить ему компанию.
– Если так рад, чего не приглашает сам? – играла я роль ужасной и коварной ведьмы, обливаясь потом под палящим солнцем. Ноги в сапогах начали пульсировать, требуя высвободить их из удушающего плена. Но я держалась, надменно взирая на старика и мысленно требуя Оскара.
– Простите, госпожа, – вырулил к нам из того же проулка мужчина в строгом костюме. Ткань серебристого цвета отражала солнечные лучи, заставив меня болезненно поморщиться из-за искрящей ауры, окутавшей присоединившегося к нам мужчину. За ним, топоча словно стадо слонов, бежало пятеро человек в два раза шире и выше первого. И к бабке не ходи, на мордах этой пятёрки всё написано было – охрана они. Причём личная.
– Я мэр Гарденбурга – Сэмюэл Ангорский, – представился модник с похожими на молчуна-Люка ушками. Только у него они не выглядели такими уж плюшевыми, скорее обычными. Как у кота. Обычного и идеально белого кота.
Длинная белоснежная шевелюра мэра была аккуратно уложена, закрывая шею набриолиненным панцирем. На вид ему можно было дать около сорока лет: хорошее телосложение и гладко выбритое лицо его молодили, но истинный возраст выдавали гусиные лапки, отпечатавшиеся глубоко у глаз.
