С мечтой не прощаются - страница 13

Кто-то ещё тревожил станционную пыль.

Иногда ему чудились шорохи, лёгкие шаги, тихие голоса. Он не торопился устремляться на звук, шёл медленно, чётко постукивая подошвами ботинок. Помещения осматривал внимательно. И почти всегда чувствовал тот же странный запах, что и в первый день, когда зашёл в библиотеку станции. Нечто жаркое, южное. Цветы? Фрукты? Море?

В станции тоже имелся пост управления. На экране обзора капитан видел свой корабль. Думал рассеянно: куда же тебя занесло, «Сибэрд» – «Морская птица». Птица космических океанов…

Само собой разумелось, что инозвёздные гости, наткнувшись в районе пояса астероидов на крупный искусственный объект, должны были высадить группу исследователей. Или разведчиков. Этот вопрос был ясен. Но вставал другой, во сто крат сложнее и мучительнее: что я должен делать?

И кажется, решение уже приходило. Неуютное, тяжёлое. Он не знал стремлений и целей тех, чьи тихие шаги и голоса слышал в станции. Зато их возможности он чувствовал… Также Амбурцев не хотел и раскола в своём экипаже, но это было не столь значительно.

Среди грузов, которые везла «Сибэрд», имелась чудовищной силы бинарная взрывчатка для планетологов Европы и Ганимеда. Полутора килограммов её хватило бы, чтобы разнести станцию в пыль. Вместе с этими неведомыми существами, скрытными, умеющими проходить через запертые двери. Очень неприятно и подозрительно было то, что они таятся от землян.

В своё время дипломную практику курсант Амбурцев проходил в системе Юпитера, много общался с планетологами, и поэтому умел управляться с любой взрывчаткой. Простое дело: на станцию, в какой-нибудь мало посещаемый уголок, пронести бинарные компоненты, желательно двумя отдельными «рейсами». Аккуратно залить их в разные полости мины, настроить таймер, нажать исполнительную клавишу… У планетологов, конечно, это всё проделывают роботы. Затем вернуться в корабль и отойти на десяток километров. Через назначенное время таймер разрушит перегородку между компонентами, жидкости хлынут навстречу друг другу и, даже не успев толком перемешаться – рванут… И эти, неведомые, опасные, ничего не успеют понять и почувствовать. Мгновенно обратятся в ничто…

Выбор прост. На левой чаше весов – безопасность Земли, на правой – жизнь нескольких пришельцев, явившихся неизвестно откуда и, главное, неизвестно зачем.

Но они сами давно бы могли взорвать нас… – подумалось Амбурцеву. Или загубить каким-то иным способом. При их-то талантах… А они сделали добро. Но – скрываясь. А может, им просто надо, чтобы хозяева убрались побыстрее?

Ремонт заканчивался. Удалось «оживить» или заменить всё, кроме кормового тамбура и четырёх маневровых двигателей, потерянных безвозвратно – во всяком случае, до заводского ремонта. Чудесно обретённые КРАПы были протестированы и поставлены в обойму, система жизнеобеспечения восстановлена, проломы в корпусе заложены найденными на станции бронеплитами и заварены моль-сваркой. Проверяя манёвренность, Фарнзуорт произвёл перешвартовку корабля. В станцию теперь ходили через носовой тамбур.

Амбурцев, Тим и Морис пришли в агрегатную – доделать последние мелочи. Бортинженер и штурман ставили на место крышку блока регуляторов. Капитан обходил с тестером прочие устройства. Оказавшись около люка, ведущего в гравигенераторный бокс, он приостановился. Какое-то наитие заставило его взять монтажный ключ и вскрыть стеновую панель в метре справа от люка. Напротив этого места в боксе, как и в других помещениях технической зоны, стоял хитроумный комбайн Ротберга. Он контролировал картину полей. Некоторые его приборы были стрелочными. Да, вот они, механические тяги приводов стрелок – одна, другая, а вон там ещё одна… И все они, как и положено, шевелятся, ходят туда и сюда. Но – не плавно! Вздрагивают! В боксе кто-то есть. Он замер. Тихонько поставил панель на пол. Оглянулся на товарищей. Те собирали монитор обзора. Капитан вынул из кармана радиоблок. Вызвал Фарнзуорта. Второй пилот дежурил в центральном посту. Лена в радиорубке, ксенобиологи в своей каюте. Интерьеры, которые Амбурцев видел за их головами, не оставляли сомнений.