Тут я немного встряхнула мальца за плечи, чтобы дошло.
И добавила ласково:
– А то выпорю. Сильно. Вообще пожалеешь, что на свет
родился.
– А там что? – загорелось любопытство в его карих глазёнках.
– Призраки и чудовища. Потревожишь – порка мамкиной
лаской покажется. Усёк? И ещё. Вот этот чулан на кухне тоже никогда не откры…
– А-АААА-АА!!... – завопил ребёночек, именно в этот
момент подцепив защёлку и узрев то, что скрывалось за дверью запретного чулана.
– А-аааа-аа, – механически и бездушно вторила оттуда кухарка.
– Хороший мальчик. Давай, скушай ложечку. За папу. За маму. За упокой бренного
тела, что и после смерти некоторым только снится.
Из чулана уже знатно попахивало. Ложки у кухарки не
было, но вопящего мальца она ловко заткнула сухариком. Мальчонка выплюнул
угощение, воззрился с ужасом на чуть заплесневевшие зелёные пальцы и завизжал по
новой:
– А-АААА-АА! Живая покойница! Мёртвого убоища дохлый
труп!..
– Мора. Насильно поднятое умертвие, – равнодушно
ответила кухарка и обратилась уже ко мне всё тем же бесцветным голосом. – У
меня, кстати, срок годности заканчивается. Закопайте уже, а?
В подтверждение её слов у кухарки отвалился безымянный
палец с кольцом. А вопящий малец уже улепётывал, задевая по пути громадные
кастрюли, глиняные горшки и прочую утварь, создавая невообразимый грохот.
– КУДА-А!.. – взревела уже я. – А ну стоять! Туда
нельзя, сказала же!
Но было поздно. Теддичек, или как его там, уже выбежал
в прилегающую столовую и достиг гостиной.
– Да твою ж мать, – устало вздохнула я.
И неторопливо пошла ловить питомца. Из дома всё равно
не выберется. Парадный вход запечатан, окна тоже так просто не открыть. А
разбить их у него силёнок не хватит.
Новый вопль раздался уже из холла, сопровождаемый
визгливым понуканием.
Малец забился за стойку с зонтами, а сверху над ним навис
местный дворецкий.
– Вылезай, – мрачно сказала я. – Ничего они тебе не
сделают…
– Нет, ты глянь, Либби, она ребёночка уже нагуляла, –
раздался сварливый голос.
– …зато мне теперь весь мозг вынесут, – поморщилась я.
– Какой «нагуляла», дамочки?!.. Меня тут полтора года всего не было. А этому
паршивцу уже лет восемь! Сколько тебе, кстати, малец?
– Э-эээ… Восемь, ага, – довольно быстро пришёл в себя
мальчонка. – Где-то так.
– Ага, значит, в прошлый раз нагуляла. Восемь лет кровиночку
прятать! – присоединился ещё один занудный женский голос. – В семнадцать родить
– как тебе, дорогая Китти? А теперь решила-таки приволочь.
– Но вообще мальчик хорошенький. Скуластенький такой… Порода
чувствуется, – с сомнением произнесла первая сплетница. – Надо же, может, не абы
с кем эта блудница согрешила…
Портреты обеих противных дам я с треском развернула
лицом к стене. Они пытались было возмутиться, но много ли в глухую стену
наговоришь? Осталось разобраться с дворецким.
– Фу, – неуверенно скомандовала я.
– Пароль устарел, – злорадно подплыл ко мне призрак. –
Для управления домом требуется подтвердить ваш статус.
Я покосилась на мальца. Тот подозрительно быстро
успокоился и сообразил, что бояться нечего.
– Изыди, Фрэнки, – ласково попросила я.
– Непраа-аавильный пароль! – обрадовался дворецкий. –
Для распознавания личности и смены пароля приложите палец к родовому камню и
ответьте на контрольный вопрос: как звали вторую гувернантку внучатой племянницы
госпожи Стефен…
– Да как вы все меня достали-то! – рявкнула я.
