– Про растения, – сказал он наконец.
– Видела горшки в ванной. Что это такое?
– Цветы, – ответил Макс и, закончив отделять макароны от нормальных (с его точки зрения) продуктов, принялся за еду.
Где он собирался сажать эти цветы, когда они вырастут, Харпер не спросила. Она давно научилась планировать свои битвы. Тактику этой она продумает, когда придет время.
– Сможешь съесть пару ложек макарон? – спросила она небрежно, кивнув на его тарелку. – Как вчера? Всего две, этого будет достаточно.
Макс наморщил нос. Но съел. Ради нее.
Они уже заканчивали, когда в дверь решительно постучали. Брат с сестрой замерли и уставились друг на друга. Гостей они не ждали. Гости к ним никогда не приходили.
– Отнеси тарелки в раковину и возьми себе йогурт, – велела Харпер и встала. – Я вернусь через минуту.
Выйдя в коридор, она сразу закрыла за собой дверь кухни. Потом открыла входную. На крыльце стояла женщина – ее лицо показалось Харпер знакомым, но как ее зовут, она не знала. На женщине было темно-красное стеганое пальто, в руках она держала осколки цветочного горшка терракотового цвета. Ей было за шестьдесят, на лице застыло несчастное выражение, на этот раз приправленное раздражением. Харпер с замиранием сердца посмотрела на горшок.
– Слушайте, – сказала гостья, прежде чем Харпер успела открыть рот, – я понимаю, что мальчик не хотел ничего плохого, но я уже второй раз ловлю его с поличным. Он ворует у меня в саду. А теперь еще и вандализм.
Она со значением приподняла осколки горшка.
– Ох, простите, – тихо проговорила Харпер. – Я не знала…
– Если бы он просто попросил, я сама дала бы ему черенки, – продолжала женщина, не слушая Харпер. – Или показала бы, как их делать. Но он же не говорит! Он просто лезет без спроса и создает неприятности. А сегодня я застала его с совком и ведром – представьте себе, сидит и загребает мой чертов компост!
Черная земля в стаканах из-под йогурта в ванной. Ей ведь даже в голову не пришло спросить, где Макс ее взял. Земля есть земля, ее везде навалом – так ведь? У тебя под ногами, у нее, у кого угодно. Хотя вообще-то – Харпер посмотрела на их темную улицу с асфальтом, кирпичом и бетоном, – это совсем не так.
– Извините нас, – еще раз повторила Харпер и машинально сжала дверную ручку. – Я заплачу за причиненный ущерб.
– Прости, милая. – Женщина прищурилась и наморщила лоб. – Я не хотела вот так на тебя набрасываться. Просто расстроилась. Это ведь не твоя ответственность, а твоего отца.
Женщина даже не упомянула их мать. В этом городке все всё знали. Но никто ничего не понимал.
– Его ведь нет дома? – догадалась женщина, глядя на темные окна.
– Он на работе, – быстро сказала Харпер.
Это вполне могло быть правдой. Пару недель назад Харпер слышала, что отец нашел подработку в промзоне.
– В общем, я подумала, что ты должна быть в курсе, – вздохнула соседка. – Я не хочу портить вам жизнь, но… Ладно, нам всем бывает нелегко.
– Мы вам все возместим. Скажите, что он взял, и я обещаю, что верну это. Честное слово.
Женщина устало улыбнулась, словно все ее силы ушли на то, чтобы добраться до них и произнести гневную речь.
– Это не обязательно. Но мне кажется, что мальчику нужна помощь.
Харпер похолодела от страха. Помощь. Еще одна деталь в мировом механизме, которая вышла из строя: это слово должно было дарить надежду, но на самом деле…
– С ним все в порядке, – твердо заявила она. – У него есть я.
