Утром я проснулся в первую очередь от звука воды и лязганья металлической посуды и только потом – от запаха выпечки. Я еще не знал, могу ли я претендовать на еду, раз мы живем вместе или же мне следует готовить исключительно на себя. Правил мы еще не установили. Умываясь, я заметил, как за одну только эту беспокойную ночь лицо мое несколько осунулось и глаза покраснели. Не лучшее начало. Неторопливо одевшись, я спустился в столовую. Здесь уже было светло и длинный стол оказался накрыт для двоих, однако приборы лежали в абсолютно противоположных углах, так что нас отделяли друг от друга по меньшей мере четыре стула. Я окинул взглядом одну из тарелок и понял, что она предназначалась мне. На ней лежала записка:
«Несмотря на вчерашнюю выходку, я все же не оставлю вас без завтрака. Надеюсь, что вы разумный человек и этого больше не повторится. Ваша соседка – Лилия.»
Лилия. Красивое имя. Подумать только, какого ужаса я нагнал на бедную девушку, когда так нахально ворвался к ней в спальню. Мне стало совершенно неловко, и я решил, что просто обязан чем-нибудь ей помочь на кухне. Открыв дверцу, я увидел за ней небольшую кухоньку. Около старой черной плиты, где скворчало и пенилось масло, стояла Лилия. Она делала яичницу, а на подносе рядом уже стыли пахнущие корицей и посыпанные сахаром булочки.
– Можете взять, если вам не терпится. – сухо ответила она.
– Я хотел спросить не нужна ли вам помощь.
– Нет, спасибо, помощь мне не нужна.
– Быть может, я хотя бы помою посуду после? Я знаю, как сильно испугал вас вчера и мне бы хотелось хоть как-то загладить свою вину.
– Ну раз так, то я использую здесь каждую ложку и каждую вилку, чтобы вы мыли их весь день.
– Я считаю это заслуженной платой.
– Вот как?
Тут она наконец обернулась и в ее светлых глазах я прочитал вызов. Но он тут же спал, когда она увидела мое изможденное лицо. Девушка подошла ко мне вплотную и вручила поднос с наказанием отнести его в столовую. Затем я был нагружен чашками и чайником, сахарницей, салфетками, сковородой с яичницей и только после того, как я отнес все, что можно было в столовую, Лилия уселась на свое место. Я тоже.
– Смотрю, ночные прогулки вас сильно потрепали, – ехидно заметила она.
– Да, потрепали. Я, признаться честно, сначала подумал, что вы назло шаркаете под дверью, а когда вышел, то решил, что вы, должно быть, уже вернулись к себе. Я только хотел сделать вам замечание, а вышло, что сам попал впросак. Еще раз прошу у вас прощения и надеюсь, что вы не подумаете обо мне ничего дурного.
– Если уж быть откровенными, то около часа я слышала, как вы скрипели на лестнице. Мне не спалось, и я думала выйти к вам, чтобы предложить сыграть в карты, раз вам так неймется, но вас там уже не было и я, помня, как вы не любите общение, решила оставить эту идею.
– Все хорошо миледи, но около часа я еще спал.
– Значит здесь очень громкие мыши.
– Должно быть, – согласился я.
Ветер сегодня был сильный и потому я целый день сидел дома, равно как и моя соседка. Лилия оказалась художницей и целый день провела за этим занятием. Еще за завтраком мы договорились, что будем готовить по очереди. Благо, что кулинария давалась мне легче, нежели строки, так что к обеду я приготовил нам суп, жаркое и овощи. После всех моих извинений девушка смягчилась и уже не бросала на меня такие колкие взгляды. Я был рад этому. Мне не хотелось портить отношения между нами, такими близкими творческими натурами, но и не хотелось сближаться. Но все решилось второй ночью.
