Сады Рэддхема. Закон равновесия - страница 16

– Ты можешь прикоснуться к ним. Они не кусаются.

– Меня предупреждали об огнедышащем драконе.

Его плечи вздрагивают, и я тут же цепляюсь взглядом за растянувшими в улыбке губами. Слух ловит слетевший с его губ смешок. Глаза Александра теперь обращаются не к теням, а ко мне. Мои слова показались ему смешными или глупыми? Как мне трактовать этот смешок? Я прикусываю щёку изнутри, не в силах отвести взгляда от черноты его глаз. Он кивком головы указывает мне куда-то вперёд, и я, словно околдованная, следую за ним.

Делаю шаг в сторону клубящихся теней, протягивая к ним руку.

Когда я попала в Подземный город, мой организм впервые ощутил такой шквал магии, что не мог с ним справиться. Тогда колдовали десятки магов. Сейчас же меня окружает только магия Александра. И всё равно, совсем как тогда, легкое головокружение тут же накрывает голову будто бы пелериной.

Я поднимаю руку, протягивая её к тьме. Пальцы обжигает едва ощутимым холодом. Неосознанно делаю ещё один шаг вперёд, но пальцы так и не ощущают физическую оболочку манящей тьмы. Она расступается передо мной, словно стайка мелких, испуганный рыбок. Я делаю ещё один шаг, пытаясь ухватиться за неё пальцами, и, кажется, страх начинает рассеиваться, пока Александр стоит за спиной и наблюдает за этой картиной. И по мере того, насколько глубже я прохожу во тьму, она медленно окружает меня со всех сторон, смыкаясь за спиной.

Я всматриваюсь в живую темноту, не сразу замечая, что где-то там вспыхивает парочка золотистых точек, приближаясь и становясь ещё более отчетливыми. Не в силах отдернуть ладонь, я замираю в неудобной позе, цепляясь взглядом за золотом формирующихся глаз. Живая тень начинает обретать форму. Вытягивается морда, шея. Формируется тело, тонкие и сильные ноги, хвост. Передо мной вырастает лошадь – уже знакомая мне.

Эклипс.

И ладно бы она была одна. Тьма стекается из самых разных уголков, прямо через вход, обретая форму лошадей. Они окружают нас, ступая и загоняя в ловушку. Я мотаю головой из стороны в сторону. Лошади отфыркиваются, бьют копытами по полу.

И они явно не рады моему присутствию.

Шум ярмарки оглушал и дезориентировал – в отличие от старших братьев, я не любил подобных сборищ. Пришлось распрощаться с дорогой и приятной телу одеждой, сменив её на обычную серую хлопковую рубашку и тёмные штаны из колючей ткани. Уж не знаю, где служанки такое достали.

Было поразительно многолюдно. С дикими воплями носились дети, даже не подозревавшие, что перед ними стоят два младших Принца. Я сжимал руку брата, поднимая на него полные удивления глаза. Старшие из нас походили на мать, в то время как мы с Калассом больше напоминали отца. Чёрные волосы, чёрные глаза, бледная кожа с россыпью родинок. Мама всегда сравнивала их со звёздами. Брат улыбнулся мне, крепче обхватывая мою руку. Конечно же, я послушно следовал за ним.

Тогда мне только-только исполнилось шесть. В начале лета брату пришла мысль сбежать на праздник, прихватив и меня в качестве компаньона. Старшим приходилось сидеть за длинным банкетным столом, а мы были слишком малы, чтобы нас обременяли балами и бесконечно длинными праздничными ужинами.

Обычно я сидел со старыми, засыпавшими прямо посредине своих вышивок няньками. В этот раз всё было по-другому: Каласс бесшумной тенью прокрался в мою комнату, хитро поблёскивая чёрными глазками. Весь Рэддхем праздновал конец весны и начало лета, отдавая почести огненному народу. Конечно, мне тоже хотелось повеселиться. Сейчас я уже мало что помню из того дня, но один-единственный отрывок, словно какая-то панацея, преследует меня до сих пор.