Сага Вопреки. Том 1 - страница 27



В рабских тряпках, в лохмотьях или царских одеждах, босая, грязная и раненая – какая угодно, Алиса умела пленить своим внутренним достоинством, какое не у всякой благородной леди найдёшь – истинно женским. И Блэквелл не мог игнорировать её женственность, потому то и дело ловил себя на бестактном разглядывании её очевидных прелестей.

И чёрт с ними, с манерами: не разглядывать невозможно! Она же будто вышла из пены морской, предусмотрительно прикрывшись одеждой, которая мягко очерчивала спрятанное сокровище – филигранную грацию, вводящую мужской рассудок в восхищение и одновременно в помутнение. Неудержимо захотелось проверить, сойдутся ли ладони на талии, а после поблуждать в точёных окрестностях, проверить: настоящая девушка перед ним или шедевр гениального скульптора.

Увлёкся мыслями и созерцанием, пауза затянулась.

Блэквелл напоролся на выжидающее грозовое небо в миндалевидных глазах, и, похоже, грусть в них сгущалась. Алиса угадала в нём животное? Усмехнулся примитивным реакциям.

Его взор без стеснений скользил по вечерней гостье, привыкая к тонким чертам лица, будто фарфоровой коже. Позабавил милый румянец, который появился на её щеках с их последней встречи:

– Север тебе на пользу.

– Мордвин – моя сказка. Немного мрачная, и всё же волшебная.

Отчего-то каждое слово сыграло свою чистую ноту в аккорде удовольствия. Не хотелось спорить, поправлять это местоимение принадлежности «моё», ведь Мордвин был только его. Он искренне захотел, чтобы Алиса чувствовала себя здесь как дома, в безопасности.

Манящие губы девушки чуть приоткрылись в порыве что-то сказать, но не нашли слов и сомкнулись, что лишь пробудило ещё больший соблазн. Эта женщина была создана для покорения мужчин, но никак не для рабства и невольничего рынка, и Блэквелл прекрасно это осознавал.

– Я вижу, ты освоилась… мои гости известили меня об их загадочном спасении. Описали тебя… верхом на моём коне! Объяснишь? – он ждал.

Ждал, когда снова услышит её голос и за это ненавидел себя.

– В чём вопрос?

Его глаза яростно блеснули, пальцы нервно помассировали виски:

– Я упрощу задачу: как ты вышла из замка – раз, как приблизилась к моему коню – два, как нашла моих гостей – три, как прошла через защиту обратно и нашла замок – четыре, – сквозь зубы пояснил Блэквелл.

– Вышла из замка элементарно: пошла гулять – раз, – она нарочно вторила манеру излагать, но продолжить не успела:

– Элементарно? Ой ли? Стража на выходе, конечно же, для слабаков, так? Не вешай мне лапшу. О стычке мне бы доложили, значит, ты нашла другой способ покинуть замок.

Её глаза хитро блеснули, но ответила она чуть погодя:

– Стража ваша часто халтурит, вы знали?

– Догадывался. Однако утром эти тунеядцы постов не покидали, ведь знали, что я шныряю всюду. Давай говори, как ты вышла. Тебя… – предположил он уже сам зная, что угадал, – Пропустили. Имя дегенерата?

– Дегенератов на ум приходит целый список, по именам не ориентируюсь…

– Того, что тебя пропустил.

– Он больше не осмелится нарушить ваш приказ. Это было одолжение взамен на мою услугу.

– Услугу какого характера?

– Я немного помогла ему в переделке с другой стражей. – расплывчато ответила она, явно не желая углубляться в подробности, – Ваши люди чуть не забили насмерть моему знакомого. Как думаете, это нормально?

– Бардак. – злобно прошептал Герцог.

Лорд Блэквелл нахмурился и повёл напряжённой челюстью – такого среди своих людей он не допускал и наказывал жестоко. Едва ли составит труда разобраться у кого свежие побои, а уж проследить последнюю неделю дежурства в восточном крыле и того проще – пять минут и готово.