– Тот, что Винсент никогда никому не отдаст по своей воле: свой главный козырь – своего архимага. Причём попросить на время, в унизительной форме, так, чтобы герцогское «нет» прозвучало наотрез. Тогда это подорвёт его авторитет у Совета, начнётся мышиная возня, это нам и нужно.
– Мелковато! – поставил свою оценку старый граф, – Это всего лишь возня, а нужен взрыв!
– Уверяю, взрыв будет и не один. Этот «бросок» задействует цепную реакцию событий, далекоидущих, это вобьёт мощный клин между всеми тремя составляющими: Винсентом Блэквеллом, Советом и Алисой Лефрой. Более того… – прозвучала многозначительная пауза, – Алисы Лефрой в этой цепочке совсем скоро не будет, но только если вы сделаете именно так.
Алистер захлопал в ладоши:
– Я, как всегда, не знаю тонкостей, но суть мне по душе!
Уолтер вежливо улыбнулся и слегка кивнул:
– Только сделайте это жёстко, без лишней патоки.
– Неужели я слышу это от тебя? – хитро улыбаясь уточнил Роланд, – Ты ведь не любишь жёстких мер, особенно в отношении женщин!
– Не в этот раз, – голос Уолтера зазвучал иначе, а вид стал бездушным настолько, что даже у его отца по спине прошёл холодок, – Эту женщину нужно довести до истерики, втоптать в грязь, унизить, сломить! – громко сказал Уолтер и прикрыл глаза, а потом тихо себе под нос прошептал, чтобы никто не слышал, – К сожалению, только это подстегнёт Винсента.
Он давно уже не таскал с собой шахматную доску. Достаточно просто закрыть глаза и её представить, водя фигуры по клеткам. И это стало одним из любимых в его жизни занятий, успокаивало и отрезвляло. Выстраивало абсурд по цепочкам.
Пришлось покинуть Мордвин. Впервые оставить Алису без присмотра, полагаясь на её благоразумность.
Отъезд срочный: впервые за долгие годы граф Гринден вышел на переговоры напрямую. Блэквелл примерно понимал, какие условия могут выдвинуть Гриндены для склонения чаши весов к Эклекее. Нейтралитет они держали громко, хотя агенты регулярно докладывали о склонности графа к Ксенопорее и грязным делишкам. Так всегда было с Говардом – он ненавидел тех, кто правит Мордвином, кто бы там не сидел.
Гриндены когда-то смешались с Элементалями, и несколько поколений ген сидел в их крови, но всё же неминуемо погас. И амбиции графства с тех пор всегда крутились вокруг Мордвина. И Говард Гринден – явный приверженец этих планов, потому на бастарда Блэквелла фыркал всю жизнь, а когда уровни магии пошли в гору, радовался отсутствию наследников. И дочь свою подкладывал, хотя она и сама не против.
Потому звено в цепи чужих планов выстроилось без труда – ему снова предложат Аннабель Гринден. Настойчиво – наверняка, не исключён и шантаж.
И Блэквелл с нежностью вспомнил маленького Кайла, который, к его счастью, был абсолютно на деда непохож, но похож на погибшего отца Грегори – лучшего представителя своего древнего рода. Грег был звездой увядающей аристократии, надеждой.
– Мой Лорд. – Франческо робко топтался у стола в гостевой комнате, предоставленной Энтони Саммерсом, – Лорд Саммерс настаивает на утренней встрече. Говорит, что чрезвычайно плох сегодня.
– Неизящно. – фыркнул Блэквелл, не открывая глаз и всё ещё двигая в мыслях фигурки. Кэмптон невнятно сделал ход на клетку вперёд, ровняясь с Гринденом, – Два чёрта из коробочки сразу в один миг. Не совпадение. Как думаешь, Франческо?
– Два давних нейтралитета, соседние арии, оба больше склонялись к Ксенопорее и, очевидно, застигнуты на сотрудничестве с замком Дум. Несовпадение, Мой Лорд.
