Из задумчивого состояния Саньку, дёрнув за рукав, вывел Вовка:
– Пришли, кажется.
Действительно. Впереди из тумана показалось небольшое кирпичное здание КПП пересылки. Пока задние ряды только доходили до него, прапорщик Кутяк, предъявив документы, уже сбегал со ступенек обратно. Два рослых дневальных открывали скрипучие ворота.
– Заходим, – скомандовал Кутяк, – и сразу направо. Усаживаемся на скамейки, ждём.
– Так ночь же скоро, товарищ прапорщик, – возмутился кто-то из строя, – дождик накрапывает. Долго ли высидишь?!
– Садимся и ждём! – чётко повторил Кутяк. – Я к начальнику пересылки. С палаткой конечно же должно решиться. Не расклеитесь за часик. Служили все достойно, так давайте и расстанемся подобающим образом. – Он повернулся и, не обращая внимание на глухой, доносившийся из строя ропот, пошагал в открытые ворота.
«Дембеля» устремились за ним. Совсем рядом их ждёт самолёт, который домчит до мечты – до дома! Конечно, неприятно сидеть на сырых скамейках, но разве это препятствие, испытание? Так, лишь недоразумение. Сколько тяжелейших, труднейших барьеров пришлось преодолеть им за два года для того, чтобы оказаться здесь. Так что вперёд!
Почти целый час на скамейках сидели тихо-смирно. Даже не обращали внимания на проходивших мимо молодых. Ни разговаривать, ни просто о чём-то думать не хотелось.
За это время совсем стемнело. Слегка накрапывающий дождик усилился. Шинели и шапки стали заметно тяжелеть. «Дембеля» заволновались. Недовольство усилилось, когда уводили последнюю группу молодых, которые до этого тоже сидели на скамейках, только по левую от КПП сторону. В адрес командовавших новобранцами офицеров полетело:
– О нас забыли?
– Что, отработанный материал?
– Загнуться теперь на этих лавках?
Кто-то пошутил:
– Мамке хоть отпишите, что так, мол, и так: захлестало дождём… погиб смертью храбрых! Но никто не засмеялся. Офицеры ушли, не обмолвившись ни единым словом.
Тишина. Дождик то слабеет, то снова прибавляет. На большом виднеющемся в свете фонарей киноэкране передвижного кинотеатра запрыгали кадры фильма.
Санька и Вовка сидели плечом к плечу: так теплее. Нет, смотреть фильм они не станут. Хватит уже, один раз смотрели. Похоже, что такого же мнения их товарищи Игорь, Серёга, Ваня, Славик. Да и остальные «дембеля» такие же. Никто не повернул головы в сторону экрана. Забраться бы в тепло, пожевать сухпая и спать, спать, спать, чтобы скорее наступило «завтра». Ну, когда же уже?
Наконец объявился Кутяк в сопровождении невысокого капитана.
«Дембелей» еле подняли. Кто-то, невзирая на сырую погоду, дремал, кто-то не хотел вставать из-за принципа: бросили нас – ну и мы вас видали!
Командовал уже капитан:
– Стали в колонну по три и за мной! Шевелись!
Кутяк пытался прощаться, но всем стало не до него. Санька и Вовка успели сказать ему последнее «пока». Хороший мужик. Все в части знали, что солдат он попусту не обижал. Теперь, видя, что «дембелям» не до него, прапорщик выдохнул:
– Давайте, мужики! Счастливо добраться! – И, резко развернувшись, пошагал прочь.
От площадки со скамейками правее прошли совсем немного. Капитан остановил у большой палатки, внутри которой горел свет.
– Вот, товарищи солдаты, сержанты, ваше жильё. Располагайтесь на ночлег. Утром ждите команды. По лагерю не шарахаться. Вопросы есть?
Вопросов не оказалось. Уставшие от неопределённости, полумокрые от непогоды ребята гурьбой хлынули в палатку, радуясь хоть какому-то убежищу. Не хватало ещё заболеть перед самым вылетом в Союз!
