Для Хиллмана патология является основополагающим способом архетипического бытия, важнейшим аспектом всего сущего. Она оказывается столбовой дорогой, ведущей к глубинам души, и человек без нее не может войти в контакт со своей внутренней самостью. Представляется, что Хиллман считает это неизбежной истиной. Например, само значение любви основано на том, что последняя только углубляется, пройдя через хаос, страдания и преграды.
Некоторые положения Хиллмана, относящиеся к психопатологии, несомненно, заслуживают «здоровой» критики. Хотя Хиллман с готовностью принимает положительные, «нормальные» аспекты патологии, он странным образом не замечает болезненных аспектов самой сущности патологии и того самоочевидного факта, что патология уже по своей природе требует лечения и исцеления (а в некоторых проявлениях, таких, например, как инцест или жестокое обращение с детьми, она резко осуждается).
Хочется сказать, что исцеление столь же архетипично, как и болезнь, и хотя мы можем признавать ценность той или иной «болезни» (подобно тому как приверженцы каббалы признают «ценность» зла), это не исключает обязанности избавляться от патологии (и преодолевать зло) в тех случаях, когда мы с ней сталкиваемся.
Мне представляется, что Хиллман чрезмерно сосредоточен на разрушении и уделяет недостаточно внимания восстановлению. Душа, растущая на основе патологии, не плодоносит, пока не получит исцеления; и хотя можно считать, что при искоренении депрессии или даже психоза утрачивается нечто ценное, может оказаться утраченным нечто несоизмеримо более ценное, если, например, отказ от лечения депрессии или психоза повлечет за собой такое крайнее происшествие, как самоубийство (чему Хиллман посвятил целую книгу, предлагаемую здесь). Существуют депрессии и иные нарушения психики, оказывающие настолько сильное парализующее и омертвляющее душу воздействие, что наглядно опровергают целесообразность их восхваления и придания им романтичности. Искусство и способности психотерапевта состоят в том, чтобы понять, когда патология может положительно воздействовать на душу, а когда она играет столь губительную роль, что необходимо его быстрое целительное вмешательство.
В психотерапевтическом плане архетипическая психология, пишет Хиллман, «использует традиционную методику классического анализа, восходящего к работам Фрейда и Юнга: 1) регулярные встречи 2) с отдельными пациентами 3) с глазу на глаз 4) в кабинете психотерапевта 5) за определенное вознаграждение. (Работа с группами, парами и детьми, как правило, не проводится; мало внимания уделяется диагностическим и типологическим категориям и психологическому тестированию)» (Хиллман, 1996, с. 97). Классический анализ определяется как «курс лечения в атмосфере симпатии и доверия между двумя лицами за определенное вознаграждение, причем лечение может рассматриваться как образовательное или терапевтическое в нескольких значениях и проводиться в основном путем совместного интерпретативного исследования привычного поведения и групп психических событий, которые по традиции называют фантазиями, чувствами, воспоминаниями, сновидениями и мыслями; при таком исследовании используется набор последовательных методов, понятий и убеждений, которые обязаны своим появлением главным образом Фрейду и Юнгу; основное внимание уделяется неожиданным аффективно заряженным моментам; исследование ставит своей целью улучшение состояния объекта психоанализа (которое определяется субъективно и/или объективно) и последующее завершение лечения» (Hillman, 1975b, p. 101).
