Валера меня не слышал, он перечислял список предполагаемых подарков.
– Давай начнём с того, что ты не знаешь возраста этой якобы дочери! То ли ей куклу Барби нести, то ли духи.
Валера на том конце провода оживился ещё больше:
– Да! Духи! Я покупал подружке, подарить не успел. Живанши. Спасибо, Ань, за идею.
Я поняла, что моего брата не успокоить, и пригласила перед встречей к нам.
Он пришёл часа в три. В светлом костюме, с красными от недосыпа глазами. От чая отказался. Сел в комнате на диван и уставился в одну точку.
Я встала спиной к окну:
– Валер, ты трезвомыслящий человек, образованный, конкретный. Ты работаешь в гражданской обороне. Кому как не тебе знать, что паника – худшее, что может быть в чрезвычайной ситуации.
Валера встрепенулся:
– С чего ты взяла? Какая паника?
Я принесла из кухни настойку пиона:
– Выпей-ка, друг мой.
Он послушно поглотил настойку и только потом спросил:
– Что это?
Я сделала суровое лицо:
– Яду дала, чтоб ты, наконец, успокоился.
Брат шутку проигнорировал, походил по комнате туда-сюда, вышел на балкон, постоял там, снова вернулся в комнату:
– Мне снова Валерия приснилась. Мальчик был рядом с ней. Годика три. Она три пальца показала сначала на левой руке, а потом на правой.
Он сделал брови домиком. С детства у него это получалось очень забавно. Мы с подружками порой просили его состроить «домик из бровей» и хохотали потом вместе с ним. Сейчас меня этот домик совсем не рассмешил. Потому что Валера выглядел жалким, состарившимся и трагичным.
Я обняла брата:
– Давай-ка не раскисай.
Настойка пиона, видимо, начала действовать, он немного успокоился:
– Но ведь не снилась почти три года.
Помолчав, добавил:
– Два года, девять месяцев и три дня.
Я всплеснула руками:
– Ты что, чокнулся? Записываешь, что ли?
Валера отвернулся от меня, задрал лицо к потолку, постоял так с минуту и наконец, сказал:
– Ну, всё, я пошёл.
– Возьми-ка вот это, – я насильно сунула ему в карман блистер валидола с глюкозой, помня, что у него ещё и тахикардия может начаться внезапно.
Когда он вышел в подъезд, я улыбнулась:
– Ни пуха, ни пера.
– К чёрту, – прошептал он и направился к лифту.
Вернувшись в комнату, я зачем-то посчитала, какое число было два года девять месяцев и три дня назад. Вышло 13 августа 2002 года. Или четырнадцатое, смотря как считать.
Стала ждать эсэмэску или звонка от брата, но телефон молчал.
Потом Лена прибежала из школы, Витя с работы пришёл. С Валерой мы, по обоюдному согласию, решили никому не говорить про письмо, которое он получил. Наверное, правильно сделали. Виктор бы точно стал советовать не ходить, а Ленка была ещё мала для принятия ответственных решений. А вот подружкам могла рассказать, и те таращились бы при встрече на Валеру, как на обезьяну в зоопарке.
Потом позвонила Любочка, моя школьная подруга. Рассказала, что в конце месяца начнут показывать новый бразильский сериал. Мы проболтали довольно долго, и, положив трубку, я увидела, что мой мобильный телефон мигает. Сообщение! Я открыла мобильник – в то время у меня был аппарат «раскладушка» – и прочитала: «Всё хорошо». Успокоившись, отправилась готовиться ко сну. И тут зазвонил мобильник.
«Раскладушка» снова оказалась в моих руках:
– Валер, ну что? Как всё прошло?
Ответ заставил меня схватиться за сердце и прислониться к стене. Потом я жадно глотала воду прямо из графина, слёзы текли по моим щекам.
Первое, что сказал Валера:
