Лукерья бросилась накрывать на стол, а девушка уселась на лавке. Любава видела, как женщина ставит на белоснежную скатерть изысканные яства, которых она сама никогда в жизни не пробовала.
«Как это едят? Вдруг опозорюсь? Сразу поймут, что я не та, за кого себя выдаю!» – в ужасе подумала дочка конюха.
Девушка замерла, не смея прикоснуться к еде. Да и от переживаний и страха ей кусок в горло не лез. А Лукерья знай потчует, есть заставляет. Любава отнекиваться начала, но толстуха быстро нашла чем её припугнуть.
– Не будешь есть, я пойду Златомира разбужу! Чародей, когда его будят, знаешь какой злой! Мало тебе не покажется! – заявила она, всовывая в руку девушки ложку.
Делать нечего. Пришлось Любаве за еду приниматься. Поклевала через силу под пристальным взглядом напористой женщины и вновь притихла на лавке.
Лукерья же начала возмущаться и совать девушке самые лакомые и сладкие кусочки.
– Понятно теперь, почему ты худая такая! Ешь, говорю! Ешь не упрямься!
– Благодарствую, сыта я уже. Мне страшно очень, не до еды, – пробормотала девушка.
Лукерья посмотрела на неё взглядом полным сочувствия и сокрушённо покачала головой.
– Понимаю, чего ж хорошего. Тебе, наверное, и жениха уже присмотрели, а тут вот что приключилось, – сказала она.
– Нет, жениха у меня не было… – начала было девушка и замолкла.
Засомневалась, вдруг у царевны был жених? А она наболтает сейчас лишнего!
– Ну всё равно приятного мало. Я-то понимаю всё девонька, но спорить со Златомиром не буду. Себе дороже. Он своенравный и вспыльчивый, чуть что кричит – «в лягушку превращу»! И ведь знаю что может. А я его вырастила, вынянчила. На коленях качала. Я кормилица его в детстве была, а теперь вот по хозяйству, – проговорила Лукерья, подперев рукой одну щёку.
– А когда же он есть меня будет? – задала вопрос девушка и глаза потупила.
Лукерья даже руками всплеснула.
– Ишь, слово-то какое выискала – «есть»! Надо думать, ночью. Кто ж днём такими вещами занимается?
Любава поникла, даже слёзы из глаз закапали. Страшно умирать, так ещё и весь день придётся ждать своей участи.
– Ну не плачь, – начала успокаивать её женщина. – Хочешь, убеги! Я тебя выпущу.
Девушка так и встрепенулась. Во взгляде её мелькнула надежда и тут же погасла. Ведь если она сбежит, Златомир вернётся и уничтожит столицу со всеми жителями. Не для того её сюда отправили, чтобы она своим побегом всё испортила да обрекла на смерть невинных людей.
– Куда ж я от колдуна побегу? Он меня живо сыщет. Да и отомстит царю-батюшке, и всему государству. Останусь, приму свою участь. Знать судьба такая, – со вздохом сказала Любава.
Лукерья не нашла что ответить. Вместо этого она проводила девушку в опочивальню, коих в каменной башне было великое множество, и оставила там, предложив отдохнуть с дороги. Сама же вернулась к своим делам.
Любава сначала боялась располагаться на широкой, устеленной вышитым покрывалом кровати. Вот только усталость взяла своё. Она сняла убранную золотом телогрею и аккуратно сложила в сторонке, а сама осталась в долгополой шёлковой рубахе.
Утомлённая бессонной ночью и переживаниями, всё же прилегла на краешек постели. И вскоре не заметила, как уснула.
