Самый тёмный час Мэрилин Монро - страница 7

Несмотря на обещания давать более серьезные роли, её всё так же просили поглубже распахнуть декольте и играть с эротическим подтекстом. Когда критики стали более благосклонны к ней, студия не переставала одевать ее в облегающие белоснежные платья, подчеркивающие её блондинистые волосы.

К 24 годам Джин Харлоу уже трижды побывала замужем, и все ее поиски мужчины, который бы заменил ей отца, не принесли результатов. Но публика ее обожала, и даже ее второй муж, который был старше ее на 22 года, не уменьшил ее популярности.

Во времена Великой депрессии в 1930-х годах Джин Харлоу стала эталоном чувственности, и никто не смог затмить её.

Новая мать Нормы Джин, Грейс Мак-Ки, постоянно внушала своей приемной дочери, что та станет кинозвездой. В сентябре 1934 года, когда девочке исполнилось восемь лет, Грейс решила сделать из Нормы Джин точную копию Джин Харлоу.

Они ежедневно ходили в кино, а Глэдис регулярно навещала их. В это время мать Нормы Джин находилась в психиатрической больнице. Там она вела комфортную жизнь и с радостью не выполняла материнские обязанности, что позволяло ей избегать чувства вины.

Норма Джин была для Глэдис как призрак, который блуждал на задворках её памяти.

«Моя мать, – позже вспоминала Мэрилин Монро, – никогда не старалась быть со мной. Кажется, меня для неё даже не существовало».

Осенью дом на Эрбол-драйв выставили на продажу, но Грейс не забрала с собой девочку по простой причине. Грейс решила стать официальным опекуном Нормы Джин, но суд потребовал доказательств того, что родители не могут осуществлять опеку. Вторым требованием суда было, чтобы перед усыновлением ребенок провел по меньшей мере шесть месяцев в окружном сиротском приюте до усыновления. Первое требование было выполнено, когда Грейс получила от врачей заключение о душевной болезни Глэдис.

Поскольку вилла на Эрбол-драйв перестала быть домом для семьи, единственным выходом стало помещение Глэдис в стационарное медицинское учреждение. Кроме того, штатная больница в Норуолке имела лучшую репутацию в области лечения хронических психических заболеваний.

В январе 1935 года Глэдис отправили в больницу в Норуолк. Там она провела ровно год до следующего переезда.

Норма Джин вспоминала, что ей было неприятно, что Глэдис болеет, но между ними никогда не было близких отношений. Они вместе проводили очень мало времени.

Со вторым требованием закона Грейс тоже справилась. Она узнала, что в сентябре следующего года Норма Джин может получить место в сиротском приюте Лос-Анджелеса. Тогда Грейс договорилась с семейством Джиффенов, которые жили в западном секторе города. Они должны были заботиться о девочке до этого времени.

Однако Грейс выяснила, что у Джиффенов уже было много детей, как своих, так и приёмных. Поэтому они не могли надолго оставить у себя Норму Джин.

Грейс заботилась о Норме Джин: каждую неделю она отправляла заявления и справки в разные инстанции, а также снова обратилась в суд с просьбой, чтобы они сняли с неё обязанность помещения ребёнка в приют для сирот. Она хотела, чтобы после пребывания у Джиффенов Норму Джин сразу поселили с ней. Когда Грейс сказала Норме Джин, что не отправит её в школу приюта, где ей пришлось бы жить с незнакомыми детьми, девочка была очень счастлива.

Через два месяца, проведённых у Джиффенов, пока суд проверит все документы, Норме Джин разрешили временно пожить с мамой Грейс, Эммой Уилетт Этчисон. Эмма жила в отдельной квартире на Лоди-плэйс в Голливуде. Это было красивое здание в испанском стиле с белой лепниной, черепичной крышей и цветущим двором. В центре двора журчал фонтан. Норма Джин поселилась там ранней весной 1935 года.