Самый тёмный час Мэрилин Монро - страница 9

В 1935–1936 годах Грейс часто приходила в приют за Мэрилин и забирала её на целый день. Они ходили в кино и обедали. Среди фильмов, которые запомнила Мэрилин, был «Бунт на "Баунти"» с Кларком Гейблом. Он напоминал ей темноволосого мужчину с усиками на фотографии в их доме на Эрбол-драйв.

Грейс часто повторяла Норме Джин, что пытается «организовать всё так, чтобы та могла вернуться туда, где её настоящее место», то есть под её опеку.

Мэрилин часто водили в Китайский театр Граумана и в парикмахерскую, где её учили правильно наносить макияж.

В 1935 году в Голливуде состоялись премьеры двух фильмов с участием Джин Харлоу, и Грейс Мак-Ки решила, что Норма должна быть похожа на неё: ослепительная платиновая блондинка в белых нарядах. Грейс перекрасилась в блондинку, а Норме покупала только белое. Она даже думала обесцветить волосы девочки до платинового оттенка, но потом отказалась от этой идеи, так как знала, что в сиротском приюте такие перемены во внешности подопечной не оценят.

После просмотра нескольких фильмов с Джин Харлоу «Нью-Йорк таймс» писала в на своих полосах:

«Именно благодаря Харлоу платиновые блондинки стали появляться везде – среди актрис, танцовщиц, статисток и блюзовых певичек… в метро, на улицах и в зрительных залах театров». Грейс не уставала повторять юной Норме Джин: «Ты – идеал, за исключением этого маленького бугорка на носу», – при этом Грэйс трогала маленькую родинку на носу Нормы Джин. – Но когда-нибудь ты станешь совершенством, как Джин Харлоу».

Грейс видела в Норме Джин молодую Харлоу, которая тоже была голубоглазой и с таким же скошенным подбородком. Цвет волос можно было бы поменять.

Иными словами, Норму Джин готовили к тому, чтобы она стала новым воплощением кинематографических грёз.

Выходные, проведённые с Грейс, были приятной передышкой от школы и жизни в коллективе. Но Норму Джин пугала мысль, что «тётя Грейс» когда-нибудь вдруг может забыть о ней. Ведь её уже убрали из дома, когда там появился Док с одной из своих дочерей.

Грейс часто навещала Норму Джин, оплачивая её проживание в приюте и покупая ей одежду. В 1936 году она платила полную ставку – 15 долларов в месяц. Но ближе к концу года Грейс перестала приезжать к Норме Джин по субботам. Девочка боялась, что однажды Грейс исчезнет без предупреждения, как когда-то сделала её мать. Девочка стала по любому поводу разражаться спазматическим плачем.

В начале 1937 года состояние Нормы Джин ухудшилось. Педагог приюта писал, что девочка казалась обеспокоенной и замкнутой, она начала заикаться. Также Норма Джин часто болела простудой и кашлем. Если к ней не проявляли терпения и доверия, она становилась испуганной и настороженной. Тоска Нормы Джин по любви и утешению нашла выход в мире её фантазий.

Норма Джин вспоминала позже об этих событиях:

«Иногда я говорила детям, что у меня есть прекрасные родители, которые отправились в путешествие, но в любой момент могут вернуться за мной. И я даже написала сама себе открытку от их имени. Никто мне не верил, но мне не было обидно. Мне хотелось думать, что это правда».

Выдумывание идеальных родителей время от времени смягчало чувство одиночества маленькой Нормы Джин. Позднее ей было трудно выстраивать отношения с женщинами, как и когда-то она не могла выполнить указания Иды и Грейс, которые говорили ей, что она может «сделать лучше» и может стать «совершенством».