Мы не стали ничего обсуждать. Собрали вещи, выпили воды и направились дальше вдоль реки. Правда теперь были очень внимательны. Слишком внимательны, из-за чего вымотались через несколько часов. К тому же нас одолел голод, да так, что лично я готов был начать жевать редкую траву, грызть пустые шишки и обсасывать камни. Вода более не спасала, наполняла желудок и вынуждала чаще отвлекаться на туалет.
На очередном привале я умудрился поймать змею. Она проползла совсем рядом, едва не задела хвостом моих согнутых в коленях ног. Даже не знаю, как это случилось. Рука рванулась сама, пальцы вонзились в землю, а между ними очутилось скользкое черное тело змеи.
Я бил ее до тех пор, пока маленькая головка не угодила в камень и не превратила череп в груду осколков. Тело отозвалось предсмертными судорогами и навсегда остановилось.
Я швырнул змею отцу. Подумал, это выглядело грубо. Он дождался конца судорог, спокойно взял трупик, ножом отрезал размозженную голову. Протянул тонкую линию от бывшей головы до конца хвоста ножом. Ловко снял кожу, нарезал мясо на мелкие куски. Нам и раньше выпадало есть змей. В сыром виде в том числе. Сейчас ни отец, ни тем более я, не желали тратить время на костер, учитывая, что за нами следят. Да и сил осталось не так, чтобы много. Поэтому глотали мясо не жуя, обильно запивая его водой, чтобы ненароком не сблевать. Я представлял, будто мясо змеи – жареная на костре рыба или небольшая птичка, чьи кости так хрупки, что их можно не выплевывать. Но мозг отказывался обманываться. Все же я справился – смог уберечь желудок от конвульсий.
Мы продолжили путь к одной из вершин, деревьев на которой было заметно больше. Я не спрашивал, но чувствовал: отец очень на нее рассчитывает. Он устал не меньше моего. Тратил силы еще и на то, чтобы сохранить достойный вид, так сказать, не ударить в грязь лицом. На то же самое силы тратил и я. Разница лишь в том, что я не придавал этому огромного значения.
Когда, спустя час или около того, продрогшие и едва не сломленные, мы достигли вершины, отец облегченно выдохнул. Он оказался прав.
* * *
Перед нами раскинулась лазурная долина. Расположенная аккурат посреди горных хребтов, ее дно покрывала сине-зеленая прозрачная вода, с поверхности которой торчали макушки елей. Похоже, раньше здесь стоял лес, который, по неведомой нам причине, затопило. Увиденное поистине захватывало воображение. Даже отец, человек, повидавший много чего на свете, не смог до конца скрыть восхищения – его рот был слегка приоткрыт.
Мои руки по привычке потянулись к рюкзаку в поисках бумаги с карандашом. Почувствовав холодную железку замка, я натужно выдохнул.
Воздух свеж и немного морозен. Все-таки близился вечер. Да и отсутствие нормальной еды в наших желудках не способствовало выработке дополнительного тепла.
Я продолжил осматриваться, изучать окрестные горы, искать тропки, способные увести нас дальше. Какой бы красотой не обладало место, ночевать здесь мы не могли из-за наступавшего холода. Кто знает, возможно озеро покрывается тонкой прослойкой льда, стоит солнцу скрыться за горизонтом.
Я не заметил, как отец спустился вниз. Он стоял у высокого куста, желтеющего крошечными точками. По высокой траве я добрался к нему.
– Что это?
Отец срывал с куста желтые ягодки, похожие на бусины в ожерельях старших женщин. Вместо ответа, отец протянул мне ладонь, высыпал горсть ягод.
