– Судя по всему, да, – ответила тетя Ида. – Домашнее задание до начала учебы.
Дядя Хенрик на минуту прекратил давить бруснику.
– Я помню себя, когда я был в школе, – сказал он, и его ласковое лицо растянулось в улыбку. – Каждое лето я хотел быть уверенным, что сделал что-то интересное, просто чтобы было о чем написать.
– Да, – торопливо проговорила тетя Ида. – Ну, я должна сказать, у нас сейчас немного другая ситуация, не правда ли, Хенрик? Прямо противоположная, если уж на то пошло. Боюсь, им слишком много есть о чем рассказать.
– Подумаешь! – сказал Сэмюэль. – Все и так верят, что в лесу живут странные существа. Потому-то они и боятся туда ходить.
– Они боятся, потому что ничего не знают наферняка, – возразила тетя Ида. – А если они узнают, что Хенрик вернулся домой, профедя столько лет в лесу, все захотят объяснений. Поэтому мы должны делать вид, что ничего не знаем, а вы в своих сочинениях не должны упоминать о лесных существах. А завтра, когда вы пойдете в школу и люди узнают, где вы жифете, вы должны воздержаться от того, чтобы произвести на них впечатление рассказами о лесе.
– Эй! – воскликнула Марта, вспыхнув. – Почему все смотрят на меня?
– Потому что ты вечно болтаешь, не закрывая рта, – ответил Сэмюэль.
– Нет, я…
– Послушайте, – сказала тетя Ида, подняв руку, чтобы прекратить спор. – Думаю, нам всем будет непросто. Но вы должны делать фид, что не фидели дядю Хенрика. Ну, по крайней мере до тех пор, пока мы не решим, что мы будем делать. И никто не должен узнать о троллях, пикси и всех остальных. Несложно представить, что сделает Магнус Мюклебуст, если обнаружит, что мы видели что-то подобное?
– Кто такой Магнус Мюклебуст? – спросила Марта, стащив кружочек маринованного лука из банки, которую она открыла на кухне.
Тетя Ида с дядей Хенриком переглянулись, и Сэмюэль заметил в их взглядах что-то странное, но не смог понять что.
– Мистер Мюклебуст – это человек, с которым я был знаком до того, как ушел в лес, – медленно произнес дядя Хенрик, как будто его слова были хрупкими и драгоценными и с ними нужно было обращаться бережно, как с фарфоровыми чашками. – Я познакомился с ним после того, как перестал заниматься прыжками с трамплина и переехал в Флом вместе с Идой.
– А что в нем такого особенного? – спросил Сэмюэль, глядя на пустую собачью корзину.
Тетя Ида засмеялась.
– Поферь мне, в нем нет ничего особенного. Но он не оччень приятный человек. Да, совсем не приятный. И он никогда не любил твоего дядю.
– Почему? – спросила Марта, взяв еще один кружочек маринованного лука.
– Это длинная история. А фам еще нужно сделать домашнее задание. Как бы то ни было, проблема в том, что если он узнает про лес, то захочет вырубить его и сделать на нем деньги. Если бы он так не боялся того, что может быть в лесу, он бы сделал это прямо сейчас. Он уже владеет половиной Флома. Лыжные базы, дома отдыха. Он самый богатый человек в деревне. И он всегда хотел разузнать что-нибудь про лес. Так что, если он что-то узнает, у нас будут проблемы. Существуют древние законы, которые касаются подобных вещей. Законы, насчитывающие сотни лет и фосходящие к временам короля Хокона Доброго, первого христианского короля Норвегии. Законы, касающиеся знания о злых существах и никогда не подфергавшиеся пересмотру. Мы должны быть очень осторожны.
Тетя Ида отвлеклась, заметив, что Марта берет еще один кусочек маринованного лука.
