Глава 3: "Мелодия двух эпох"
Офис Infinity Stage купался в холодном сиянии люстр, отражавшемся в стеклянных панелях, где блики скользили по белым стенам, подобно теням крылатых созданий, невидимых глазу. Мишель сидела за длинным столом в углу, окружённая стопками глянцевых афиш, пахнущих свежей краской и бумагой. Пальцы её касались гладких листов, скользили по поверхности, где лица Infinite – Кайдена, Тэхёна, Кихёна – застыли в неподвижной глянцевой маске, их улыбки казались вырезанными из льда, а гул кондиционера над головой наполнял воздух прохладой и низким звоном, отдававшимся в её висках. За окном Сеул пульсировал жизнью – гудение машин, перезвон трамваев, шаги прохожих, – но здесь время текло вязко, и каждый лист в её руках становился частью рутины, неспособной заглушить мелодию, звеневшую в её голове с той ночи в архиве.
Она подняла очередную афишу, пальцы замерли на глянце, и тишину рассёк голос – низкий, тёплый, пронизанный тоской, пробившийся сквозь гудение кондиционера, подобно шёпоту из глубины веков:
– Найди меня, Мишель.
Рука её дрогнула, афиша выскользнула, шурша, упала на стол, и она застыла, ощутив, как голос Чжихо – тот самый, звучавший в её сне, звавший её через дневник, – окреп, наполняя голову, подобно воде, заливающей берег. Глаза её закрылись, ресницы затрепетали, тело качнулось, пол под ногами стал зыбким, как песок древнего театра. Она вцепилась в край стола, пальцы побелели, но голос не отпускал, шептал снова, мягче, настойчивее:
– Ты слышишь меня? Найди меня.
– Чжихо? – выдохнула она, голос её растворился в шуме офиса, но внутри он гремел, требуя отклика от того, кто звал её сквозь время.
Мир качнулся, и перед закрытыми глазами вспыхнула картина – сцена, деревянная, истёртая ветрами, окружённая факелами, чьи отблески плясали на лицах толпы, выкрикивавшей его имя. Чжихо возвышался перед ней, мантия его пылала золотом в огненном свете, голос, мощный и глубокий, поднимал бурю, сотрясавшую её уши, её грудь. Сердце её заколотилось, каждый удар сливался с его мелодией, связывая её с ним, с этим прошлым, ставшим её явью. Она видела его лицо – резкие черты, глаза цвета заката, пронзавшие её, и он шагнул ближе, но тени взметнулись за его спиной, чёрные, густые, поглощая его силуэт, пока он не растаял, оставив эхо голоса, дрожавшего в её сознании.
– Где ты? – шепнула она, голос окреп, но остался хрупким, и глаза её распахнулись, возвращая её в офис, где афиши лежали перед ней, а кондиционер гудел ровно, будто ничего не произошло.
Пальцы её всё ещё стискивали стол, и тепло пера в кармане джинсов стало опорой, связью с увиденным. Это был не сон, не игра воображения – это был зов, тянувший её к Чжихо, к тайне, затаившейся в этих стенах, где голос прошлого находил её вновь и вновь. Мишель выпрямилась, взгляд её скользнул по афишам, остановился на лице Кайдена, чьи тёмные глаза смотрели с глянца, и в этот миг она поняла: он вплетён в эту мелодию, соединяющую её с Чжихо, и этот зов, звучавший в её сердце, уже не заглушить.
Коридор офиса Infinity Stage тянулся пустынной лентой, свет люстр отражался в чёрной плитке под ногами Мишель, рождая блики, неспособные найти покоя. Шаги её звучали резко, каблуки выбивали эхо в тишине, где гул кондиционеров стал единственным спутником её смятения. Впереди мелькнула тёмная фигура Кайдена – плащ его, чёрный с серебряной каймой, колыхнулся, когда он направился к выходу, и Мишель ускорила шаг, сумка билась о бедро, а тепло пера в кармане пульсировало, подстёгивая её нарушить молчание. Воздух был прохладным, пропитанным слабым ароматом кофе из комнаты отдыха, но под этим витало напряжение, сжимавшее её грудь невидимыми пальцами, тянувшее к ответам.
