ПЕТРОВНА (Воронцову): Воронок, ты-то откуда знаешь? Ты ж, когда Союз распался, еще в школу ходил.
ВОРОНЦОВ: И что? Вон, Сергеич нас сколько лет эксплуатирует, без выходного пособия. При Союзе бы его за такую деятельность живо к стенке. А сейчас – как сыр в масле катается, за наш счет.
ДЕД ИЛЬЯ: Вот карась. Но мы этого карася быстро прищучим.
КОЛЬКА: Это как же?
ДЕД ИЛЬЯ: Профсоюз вам надо организовать, вот как.
ПЕТРОВНА (выглядывая из-за Кольки, деду Илье): Не лез бы ты ни в свое дело.
ДЕД ИЛЬЯ (Петровне): Цыц! (Кольке и Воронцову.) Я про рабоче-крестьянские права все знаю. 20 лет отпахал в профсоюзном комитете. Предлагаю завтра собрать собрание и внести вопрос на повестку дня.
55. ИНТ. ОСТРОВ. СТОРОЖКА. ДЕНЬ.
Наташа ест вареную картошку из котелка. Вокруг ее головы летает металлический шарик. Володя роется в кармане. Достает серьги Натальи, кладет на стол перед Наташей.
ВОЛОДЯ: Вот, подарок.
Наташа берет серьги, рассматривает.
ВОЛОДЯ (смущается): Наталье купил, на годовщину. Она их никогда не снимала.
Наташа цепляет серьги на волосы. Серьги падают. Она поднимает серьги, крепит на платье, как ордена.
ВОЛОДЯ: Дай, помогу.
Володя берет серьги, наклоняется над Наташей. Отгоняет от ее головы шарик.
ВОЛОДЯ: Вот я полоротый! У тебя же уши не проколоты! (Показывает на свои мочки.) Вот тут дырки делают, а в них сережки вешают.
НАТАША: Почему.
ВОЛОДЯ: Для красоты.
Наташа дважды хлопает в ладоши. Шарик приземляется на стол, замирает. Наташа накрывает шарик пустой пол-литровой банкой. Встает из-за стола, подходит к стене сторожки. Там, прямо в доску, воткнута иголка с длинной ниткой. Наташа выдергивает иголку, решительно прокалывает себе сначала правое, потом левое ухо, даже не поморщившись. В момент проколов из ушей идет звук, как будто сдувается воздушный шарик. Володя, открыв рот, смотрит на Наташу. Наташа надевает серьги в уши.
НАТАША: Красота. Поехали.
56. НАТ. ДЕРЕВНЯ. ПЕРЕД МАГАЗИНОМ. ВЕЧЕР.
На крыльце магазина висит плакат – «С Днем Рождения, любимая деревня!». Под плакатом висит гирлянда, половина лампочек на ней не работает. На площадке перед магазином накрыт длинный стол, составленный из нескольких столов.
Мужики сидят с одного края стола, шепотом обсуждают с дедом Ильей создание профсоюза. Они все – трезвые. Пьет только Женька, который сидит отдельно от остальных.
Бабы сидят с другой стороны стола, выпивают, посматривают на мужиков, скучают. Маринка шушукается с бабами, встает, идет к Кольке.
МАРИНКА: Николай, идем танцевать.
КОЛЬКА (отмахивается): Да погоди ты! Вон, и музыки нет.
Маринка включает телефон, ставит песню, с ужасным качеством звука.
МАРИНКА: Вот, пожалуйста!
ПЕСНЯ:
Я тебе посвящал все песни свои,
Я себя открывал, что хочешь, бери,
И с надеждою ждал, когда же тронется лед,
Только в сердце любимом любовь не живет.
Маринка берет Кольку за руку, тянет из-за стола.
КОЛЬКА: Да отвяжись! Набралась уже к обеду!
МАРИНКА (игриво): Нет в тебе страсти, Коля…
Маринка одна танцует под музыку. Остальные бабы встают из-за стола, присоединяются к ней. Маринка, эротично извиваясь, подходит к Женьке.
МАРИНКА: Жень, составишь компанию?
Женька хмыкает, пошатываясь, вылезает из-за стола, идет танцевать с Маринкой. Он обнимает Маринку за талию, и они танцуют «медляк». Маринка откровенно прижимается к Женьке, крутит попой. Колька видит это, отвлекается от мужиков, смотрит на танцующих.
ДЕД ИЛЬЯ: Срамота!
