Сделка на смерть - страница 38

Я предпочла бы не знать эти подробности.

– Никогда бы не подумала, что Крысолов – любитель искусства.

Кан замедлил шаг и грациозно остановился перед каменной лестницей.

– Калмин внизу. Я провожу тебя.

– Что там? – Я нахмурилась, прислушиваясь к слабому лязгу металла, то стихающему, то возрастающему гулу голосов.

– Увидишь, – ответил он, прежде чем начать спускаться вниз.

Я не двинулась с места, глядя ему в спину.

Это что, ловушка? Кан выглядел спокойным, но я не могла отделаться от мысли, что он что-то задумал, пусть даже Руи и сказал, что наша игра останется только между нами. Но разве у меня был выбор? Если Калмин действительно внизу, я должна увидеть его и лично убедиться, что червивый ублюдок все еще жив и вся эта сделка – не злой розыгрыш.

Что ж, отлично.

Стиснув зубы, я пошла вслед за Каном, но оказалась совершенно не готова к тому, что ожидало внизу. Я заморгала, привыкая к вспышкам искр, реву огня и пронзительному звону металла. Токкэби и люди склонялись над кузнечными горнами, их лица были перепачканы сажей и маслом.

Отлично. Кажется, я нашла кузницу, где ковали оружие.

Вокруг поднимались и опускались молоты, без остановки двигались мускулистые руки, которые их держали. Где же он?

Через мгновение у меня пересохло во рту, и я почувствовала, как Кан бросил на меня косой взгляд. Внутри у меня все сжалось от ярости, а на затылке выступил холодный пот.

Калмин склонился над грудой раскаленного металла. Его бледная, молочного оттенка кожа была покрыта грязью, алые волосы острижены совсем коротко. При виде темного журавля – символа Чернокровых, наколотого на его предплечье, – я едва не задохнулась от ненависти.

Я хотела посмотреть ему в глаза, но он видел только оружие, которое ковал. Даже издали я узнала этот стеклянно-мечтательный взгляд. Тот же взгляд, что у девушки, приносившей мне еду, у мальчика, помешивающего суп из морских водорослей на кухне.

При виде его, такого слабого и покорного, меня охватило чувство глубокого удовлетворения. Забыв обо всем, не обращая внимания на летящие огненные искры и снующих мимо рабочих, лишь смутно осознавая, что Кан пристально смотрит мне в спину, я подошла к Калмину. Но он даже не поднял глаз от работы. Его руки были измазаны сажей, пальцы крепко сжимали молот, который он бездумно опускал на раскаленный кусок металла.

У меня задрожали руки.

Он убил моих друзей. Мою семью.

А сейчас передо мной стояла не более чем его оболочка. Пустая форма.

Станет ли он сопротивляться, если я приставлю к его шее старый тупой кинжал, который он сам же мне и дал? Желание причинить ему такую же боль, какую он причинил мне, было непреодолимо. Но я не могла это сделать. Не могла.

Моя радость бесследно испарилась.

Я должна была вернуть Калмина к Асине живым, чтобы Ынби осталась жива. Но я хотела, чтобы он чувствовал, когда я буду его убивать. Чтобы кричал от боли и молил о пощаде, пока я буду лишать его жизни. А сейчас вряд ли он вообще способен что-либо чувствовать.

– Калмин. – Его имя было грязью на моем языке. – Придурок. Посмотри на себя. Посмотри, во что ты нас втянул. – Я плюнула ему на сапоги, а затем наклонилась к уху, глянув на эту проклятую татуировку. – Ты хотел Жнеца? Так вот, получай. Как только ты снова станешь прежним собой, я покажу тебе, каково это – умереть от моей руки. Сначала я убью всех остальных, начиная с Асины, а ты будешь наблюдать за этим. Ты узнаешь, каково это – стоять в луже крови, вытекающей из тел твоих родных. И только потом я убью тебя. – Я отошла в сторону, тяжело дыша, но Калмин не произнес ни слова. Я прошептала дрожащими губами: – Юнхо был в десятки раз лучше тебя.