Сайя и девушки остались там же, где и стража. В сокровищницу мы вошли совершенно одни. Она находилась в самой толще скалы, скрытая за громадными тяжёлыми каменными дверьми. И пройти внутрь мог только хассор: замка не было, а двери открывались от касания ладони мужчины. Вот он, ключ от богатств хассора — он сам.
Мужчина двигался легко и непринуждённо среди бесконечных рядов с сокровищами и слишком сильно интересовался мной, словно теперь я его самое главное сокровище.
— Не боюсь. А должна? — вновь посмотрела на нага. Тот улыбался, а в глазах мужчины тлел янтарный огонь. — Зачем вы привели меня сюда?
— Поговорить. Без лишних глаз и ушей… — мужчина ловко обогнул очередной стеллаж и вынырнул из полумрака, встав каменным изваянием прямо передо мной. — Наедине, Ирэна…
Бархатистые нотки голоса вызывали град мурашек. Сумеречное пространство, освещаемое лишь странными магическими всполохами и сиянием золота, добавляло таинственности. Мужчина, возвышаясь надо мной, впервые не выглядел… засранцем. Да, именно так. Гадким слащавым засранцем, на которого так падки многие девушки. Чего греха таить, я тоже иногда влюблялась в плохишей. Виталик мой был ещё более крутым засранцем, в плохом смысле этого слова.
Вполне обычный красавец, крушитель девичьих сердец, с манящим взглядом янтарных глаз. Нос с лёгкой горбинкой, высокий чистый лоб, немного вытянутое лицо и почти модная бородка, даже для моего мира. Только вот обилие золота на одежде мужчины и в виде украшений. Даже ухо оказалось проколото, из-за длинных, чуть вьющихся волос этого не было видно. Серёжка в виде свёрнутой змеи блестела одним глазком в виде того самого синего камня, похожего на сапфир. Я решила, что буду называть его сапфиром, хотя сапфиры и в глаза не видела.
— О чём же?
— Кто вы такая, Ирэна?
Я, широко раскрыв глаза, посмотрела на нага. О чём он сейчас говорит? В каком смысле, кто я такая? Ему нужно… признание?
Я… Я неудачница, которой везёт хуже, чем утопленнице. Я слила свою жизнь в трубу, спустила в унитаз. Отказалась от возможностей, от улыбок судьбы, потому что всегда выбирала не то. Вместо отличной работы — город мечты, вместо родителей — любовь. Только вот город мечты оказался мясорубкой, делающим из людей самый настоящий фарш, а любовь… Лучше гнилым помидором лакомиться, чем наслаждаться этим ядовитым чувством. Попала сюда… Конечно, неудачница! Неудачница…
Я могла дать согласие Мегди и оказаться в более лучшем месте, я могла отдаться и самому Мегди, чтобы он не был таким скотом по отношению ко мне, могла быть сговорчивей. Но я всегда делаю неправильный выбор. Всегда. Значит, я очень глупая неудачница? Или не в неудаче дело, а в недостатке мозгов? Своих нет, чужие не вставишь.
— Ваша седьмая жена? — честно ответила, пожав плечами. — Или вы ждёте другого ответа?
— Хотите себе что-нибудь из этого изобилия? Вы ведь глаз не сводили с украшений…
— Меня интересовали камни, а не кольца, серёжки и прочая ерунда. Я… я видела эти странные сапфиры, их сияние. И этот же сапфир был в моём сне.
— Во сне? Какой сапфир? — наг ухмыльнулся так широко, что я увидела самый страшный оскал из заострённых зубов, а вот язык был вполне обычный.
— Тот самый, огромный. От него шёл ослепительный свет, а сотни рук желали заполучить его, — сглотнув вязкую слюну, я с трудом оторвалась взглядом от заострённых зубов нага. — Может… Может, вы мне объясните, почему я видела этот сон после той ночи с вами? Так будет всегда?
