Секреты фарфоровой куклы - страница 24

– Вот как?

– Вы захвалили меня, Мэри, – сказала Элен, – между тем, мне было бы интересно узнать ваше личное мнение, Лансдорф, на этот счет.

– Я к вашим услугам, леди Перси.

– Элен, пожалуйста, возьмите свою скрипку и сыграем вместе трио Лансдорфа для двух скрипок и клавесина, – попросила Мэри.

– Я вообще-то хотела послушать… но, хорошо.

Мэри села за клавесин, разложив на пюпитре партитуры. Леди Перси и Лансдорф встали сзади. Во время игры Дерек стоял к ней так близко, что ощущал тонкий аромат ее духов. Не боясь быть пойманным, он стоял спиной к остальным и разглядывал ее плечи, шею, прекрасные волосы, маленькое ушко с сапфировой сережкой.

Закончив игру, она спросила:

– Ну что вы скажете о моей игре? Только честно!

– Леди Мэри была права – у вас талант. Я слышал, ваш учитель сам Бонончини.

– Да, но мои вкусы стали меняться. Мне теперь все меньше и меньше нравится его итальянская музыка. Ведь Гендель пишет несравненно лучше. А вас я ставлю еще выше Генделя! Но только объясните – отчего вы не пишете танцев? Я так люблю менуэт! А опера, мне кажется, далась бы лучше вам, чем Генделю.

Лансдорф смутился, не зная что ответить. Мэри ответила за него:

– Господин Лансдорф – сын пастора и потому, наверное, не любит легкой музыки, верно?

– Не совсем так. Я действительно имею, быть может, несколько несовременные религиозные взгляды, но… просто я не думал об этом, вот и все, – смущенно пояснил Дерек.

Элен смотрела на него с минуту не отрываясь, а затем произнесла:

– Мне жаль, что я не смогу в ближайшее время пригласить вас поиграть у нас во дворце. У меня имеется огромная коллекция редких партитур, – она вдруг погрустнела, – видите ли, господин Лансдорф, герцогиня – моя мать очень тяжело больна, и отец запретил музицировать даже в самых укромных уголках нашего дворца.

Дерек с участием посмотрел на нее.

– Но вы могли бы некоторые партитуры принести сюда! – возразила ей Мэри. – Можно устроить концерт, правда господин Лансдорф?

Моему отцу бы это понравилось.

– Не знаю, прилично ли мне бывать сейчас на концертах? – вздохнула леди Перси.

– Но Элли, матушке всегда нравилась хорошая музыка, твоя игра, – вмешалась Долорес, – я не думаю, что ей было бы это неприятно, она такая добрая!

– Да, да, – подхватила Мэри, – вот, посмотрите – господин Лансдорф принес нам свое новое творение для клавесина.

Леди Перси живо подошла, пробежала глазами по нотам и, сев за клавесин, заиграла. Девушки и Грейл сидели в креслах, а Дерек, делая вид, что наблюдает за игрой, снова любовался красавицей. Никто и не заметил, как появился дворецкий. Когда Элен закончила играть, он возгласил:

– К вам лорд Уэлсли!

Мэри сразу охватило волнение. Леди Перси поднялась и устало вздохнула:

– Нет, это поистине становится невыносимым! Таскается за мной повсюду. Сейчас наверняка он был во дворце, проведал там, что я поехала сюда и примчался следом!

– Он любит тебя, – улыбнулась Долорес.

Леди Перси рассердилась:

– Я ему много раз говорила, что его любовь мне не нужна. Как можно быть таким настырным!

В зале показалась долговязая фигура молодого Уэлсли, сына герцога Веллингтона. Поздоровавшись с девушками и не обратив внимания на Лансдорфа, он робко сказал Элен:

– Миледи, во дворце мне сказали, что вы…

– Что я здесь, – резко перебила его она, – но уже ухожу! И не смейте за мной следовать, слышите? Грейл, Долли, идемте, – затем она повернулась к Мэри, – непременно скоро заеду снова. А с вами, фон Лансдорф, я надеюсь увидеться на днях, – и она протянула ему руку.