Вот яркий пример. В семье, состоявшей из двух студентов, родился ребенок. Молодому отцу пришлось совмещать учебу с работой, чтобы обеспечивать увеличившуюся семью и снимать комнату в коммунальной квартире. Мать была вынуждена на время бросить учебу вообще. Общительные молодые люди, любители путешествий и шумных компаний, оказались в ситуации, которая вынуждала их отказаться от прежних интересов. Качество жизни резко и заметно снизилось. Ребенок с самого начала вызывал у них негативные эмоции. В дальнейшем каждый его проступок провоцировал немедленную жестокую реакцию. И отец, и мать на долгие часы запирали своего сына (в возрасте от 3 до 8 лет) в ванной комнате с выключенным светом, избивали, любой диалог с ним велся на повышенных тонах. В итоге ребенку был диагностирован невроз, мальчик до 14 лет страдал энурезом.
Каждый родитель на вопрос, любит ли он своего ребенка, скорее всего ответит: «Да, это так». Однако, если спросить, почему же тогда он кричит на своего ребенка, заставляя его плакать, ответом будет банальная фраза о том, что раздражение вызвано элементарным непослушанием.
Вот горькие откровения уже взрослой женщины, которая оказалась в подобной ситуации в детстве:
В какой момент закончилась наша семья? Я не знаю. Мне, наверное, теперь и не важно это. Просто я вижу руины. И помню, как было. И мне невыносимо больно.
Мама осталась с нами тремя, когда мне было одиннадцать. Отец просто в какой-то момент собрал вещи и ушел, перешагнув через ревущую у порога мелкую нашу сестренку. Помогать, кроме бабушки с маминой стороны, было некому. Мама разрывалась.
Когда она стала ненавидеть нас за все произошедшее, я так и не поняла. Факт остается фактом: виноватых нужно было найти. И не просто виноватых – нужны были люди, на которых свое зло можно сорвать. Дети – оптимальный вариант. Дети, которые привыкли принимать маму такой, какая есть. Дети, которые привыкли к летящим в головы учебникам после родительских собраний. Дети, для которых крик – нормальная привычная интонация. Дети, для которых бессонная ночь у подножья горы из вещей троих девочек-подростков – вариант нормы, если мама затеяла уборку в их комнате.
От семьи не осталось теперь ничего.
Три девочки, повзрослев, не обзавелись ни семьями, ни детьми. Три девочки, у которых нет понятия о том, кто такой мужчина и как с ним надо себя вести. Три девочки с покалеченным сознанием, покалеченными душами и психикой – и с мамой-тираном, продолжающей бои с невидимыми врагами.
Мама добилась своего: она одна в трешке, за которую платят дети. Дети живут по съемным хатам, и за них платят тоже.
Но маму не исправишь, и она продолжает издеваться, унижать тех, кому сама жизни дала. И я не могу понять – зачем? Разве провинились дети в том, что жизнь с отцом – не сложилась? Как строить отношения, в которых одна сторона просто этого не хочет и ненавидит всех вокруг? Как могут стать счастливыми дети, мать которых посылает во вселенную негатив ежедневно тоннами? Как? Зачем? С какой целью нас производили на свет? Почему я не умерла в родах? Почему у нее не случился выкидыш на малом сроке, если я настолько ненавистна ей и не нужна?
Мама… она просто сломалась…
Она просто с ума сошла, оказавшись без денег с тремя мелкими на руках. Она все нам отдала, да, но себя не смогла сохранить – ни для себя, ни для нас…
Я хочу, чтобы у меня была семья…
