Секс, наркотики и спинальная амиотрофия - страница 26

Приближалась минута Лизиного появления. Инстинкт самосохранения подсказал Даше точный момент, когда надо ретироваться, а я остался ожидать Лизу, призывая мне в помощь все силы природы и доставшееся от моих забытых предков еврейское терпение. И вот маленькая фигурка в знакомом пальто отделилась от толпы прохожих и устремилась в мою сторону. Ещё за несколько метров до нашей встречи, я заметил бушующую черную тучу на несколько метров разверзнувшуюся над головой моей девочки. Это была не Лиза. Она вообще не понимала, где она и что происходит. Её несла чёрная туча, подхлёстывая молниями уязвляющих фантазий. Действовать нужно было быстро. Я широко развёл руки, представляя, как моё тело превращается в пуховую подушку, в белую комнату с мягкими стенами. Вот белая комната обволакивает чёрную тучу. Лиза, моя хорошая, что случилось? Отрешенный взгляд боли. Комната содрогнулась от удара тёмного фрактала. Девочка моя, всё хорошо. Комната начала сжиматься. Лиза, посмотри на меня. Пока ещё не слышит. На заплаканных глазах блестят редкие весенние снежинки. Милая, я люблю тебя, ты слышишь, это я, твой Базь, твой Женя, твой Кавот. Из далёкого темного туннеля, где-то на самом дне Лизиных глаз, на краешке затуманенного сознания мелькнул знакомый силуэт. Посмотри на меня, дай мне лапу. Неуверенно протягивает мне свою руку. Теперь надо медленно вытянуть её из тумана. Тёмный зверь в белой комнате начал терять свою силу. Медленно притянул её к себе и попытался согреть холодные щёчки поцелуями. Всё хорошо, я рядом, я люблю тебя. Ты слышишь меня? Медленно водит головой. Взгляд затравленный, израненный, но уже не агрессивный. Внутренняя тьма рассеялась, оставив изнасилованную Лизину душу пожимать последствия демонического фестиваля. Она была потеряна и обессилена. Победив демона ревности, пора было переходить к следующему шагу. Теперь надо накачать Лизу любовью. Мои руки прижимают её ближе, помещая маленькую рыжую фигурку на моих коленях, губы как заведенные то повторяют магические заклинания, то исполняют дионисийские ритуалы. Я люблю тебя, всё хорошо, я с тобой, я не сержусь на тебя, всё в порядке, моя маленькая, моя любимая, моя хорошая, я рядом, ты со мной, Базя с Базей, лапа в лапе… Я заговариваю Лизу, я возвращаю ей энергию нашей любви. Поцелуй в щёку, поцелуй в глазки, поцелуй в губы, новый раунд заклинаний, поцелуй в другую щёку, поцелуй в глазки, поцелуй в губы…

Полусонная Лиза сидит на подлокотнике моего кресла, всем своим телом прижимаясь ко мне. Её губы сопят нечто нежное и туманное прямо мне на ухо. Уворачиваюсь от попытки поймать меня зубами. Это хороший знак, если начинает баловаться, значит возвращается в норму. Нельзя меня кусать, когда я за рулём! Ты за джойстиком! А ты сейчас пешком пойдёшь! Притихла, притаилась. Я везу её вдоль Кутузовского проспекта, от Парка победы до самого Кутузовского МЦК. На электроколяске это минут двенадцать полного хода в одну сторону. Только там по подземному переходу можно пересечь Кутузу и выйдя наружу, отправиться ловить сто пятьдесят седьмой, который домчит нас до дома. На остановке немноголюдно, протискиваюсь на место для коляски, не прекращая держать Лизу на коленях. Она сегодня такая маленькая, она может заблудиться, если отпустить её руку. Как алкоголик после бурной ночи по мнению Венечки Ерофеева на утро представляет одно сплошное малодушие, так и моя возлюбленная после приступа бурных эмоции нуждается в любви, ласке, заботе и принятии. Я бы ещё и ремня добавил к этому списку, но про её поведение мы спокойно поговорим после, когда придёт час обсуждения доверия в наших отношениях и возведения новых договоренностей.