Секунды до грозы. Книга 1 - страница 10

По скорости передвижения нас уже обгоняли улитки. С завязанными глазами. И сломанной ногой. Это при том, что ног у них нет!

– Прочь, мерзкая птица! – раздался отчаянный вопль.

Мы обернулись. На причале старый рыбак, размахивая руками, плясал странный ритуальный танец – видимо, для изгнания морских демонов. Или, что вероятнее, для отпугивания пернатых.

– Кыш! Кыш, кому сказал?! Прочь, клюванище!

Рене прищурилась, прищурилась ещё сильнее, но всё равно ничего не поняла.

– Это он с кем так нежно беседует?

– С твоей совестью, – хмыкнула я.

– Тогда понятно, почему так орёт.

Рыбак метался вокруг прилавка, размахивая руками, как будто пытался задушить невидимого осьминога.

Рене, не долго думая, схватила меня за руку и потащила к центру событий. Ну да, пройти мимо? Смешно. Вляпаться в очередную историю, по консистенции и запаху напоминающую пережёванные ранее кексы? Легко!

Я даже не пыталась сопротивляться. Бессмысленно. Да и самой любопытно.

Причина шума обнаружилась быстро – над рыбным товаром нагло кружил огромный чёрный ворон и орал так, будто его вот-вот попросят оплатить налоги.

– Похоже, у кого-то проблемы, – пробормотала я, наблюдая за этим танцем.

– У рыбака или у ворона? – уточнила Рене.

Но я её уже не слушала и шагнула вперёд, настроенная на геройские свершения.

– Ты что, забыла, как он впарил нам корзину тухлой рыбы? – Рене мягко, но решительно остановила меня. – А ведь уверял, что товар наивысшего сорта, свежий – ого-го!

С этими словами она развела руками в точности, как делал сам рыбак, когда пытался нам всучить эту вонючую «наивысшую свежесть».

– Так что, – продолжила она, сложив руки на груди, – помогать ему? Не горю желанием.

И ведь как-то даже логично…

Рыбак надрывался в крике, а ворон вёл свою священную войну. Пикировал прямо перед носом у торговца, хватал когтями рыбу, взмывал в воздух и с царским видом скидывал добычу за каменную ограду – прямиком в море.

– Да чтоб тебя, пернатая зараза! – надрывался рыбак, беспомощно размахивая руками.

Рене присвистнула:

– Вот это я понимаю – пиратский грабёж средь бела дня.

Лицо старика сделалось красным, как варёное мясо, и выплеснуло весь его гнев наружу. Толпа начала собираться вокруг, привлечённая представлением. Женщины в ярких платках и мужчины в лёгких туниках смеялись, переговаривались и наблюдали за происходящим. Никто и не думал вмешиваться. Мы с Рене точно не единственные, кто имел счёты с этим рыбаком.

– Так тебе и надо! – внезапно выпалила какая-то бойкая старушка, довольно потирая руки. – Нечего тухлятину продавать!

Толпа подхватила настроение, загудела, будто улей.

– Ага! Рыба у него давно душу богам отдала! – возмутился мужчина, развернул свёрток, и… Я едва не выдала всё содержимое желудка обратно миру. Что хуже – наши недавние кексы или этот трупный аромат? От первых меня подташнивало, но не так быстро!

– Даже птицы не могут с этим смириться! – кто-то трагично всплеснул руками. – Грабёж средь бела дня!

И, судя по всему, ворон был полностью согласен. Его сверкающие глаза жадно изучали прилавок в поисках новой добычи.

Дети, носившиеся вокруг и дразнившие рыбака, словно тот был не просто торговцем, а главным злодеем какого-то уличного спектакля, лишь подлили масла в огонь старика. Всё, конечно, без злого умысла – просто ради веселья. Малыши с азартом каркали, размахивали руками, изображая крылья, и метались среди зевак, как настоящие вороны. Ну а чем ещё можно заняться на фестивале, если родительский строгий взгляд не позволяет таскать сладости с прилавков?