Когда мы остановились перед распахнутыми настежь большими дверями конюшни – длинного бревенчатого здания с огороженными загонами в стороне от него, где уже гуляли самые разнообразные лошадки, Берт научился создавать простенькие иллюзии. Надо признать, он оказался довольно смышленым учеником и до всего доходил своим умом, не дожидаясь от меня подсказок.
– Ладно, потренируйся пока, а я наших лошадок проведаю, – бросила я парню, который внимательно следил за иллюзорной птичкой, что кружила над его ладонью.
– Угу.
Я только головой покачала и вошла в светлое пахнущее сеном, опилками и конским навозом помещение. Денники в этой части конюшни пустовали, поскольку их законные обитатели изволили гулять в загоне на улице, зато ближе к другому ее концу я заметила столпившихся в широком проходе наших гнедых лошадей. Мира первой заметила мое приближение и, вытянув в мою сторону голову, обиженно заржала. Я стремительно приблизилась к ней и погладила подставленный лоб.
– Что у вас тут происходит? – поинтересовалась, заметив слева от себя какое-то движение. – Есть тут кто?
– Есть, есть, – отозвались мне, и над деревянной перегородкой возникло улыбающееся лицо молодого конюха, который сбросив с себя рубаху, чистил денник.
– Могу я полюбопытствовать, почему наши лошади стоят в проходе?
Я протиснулась между теплыми лошадиными боками и подошла ближе.
– Начальник гарнизона лично обещал устроить их на конюшне.
– А-а-а, так вы из прибывших вчера магов! – протянул конюх и, прищурившись, посмотрел на лошадей за моей спиной. – Не слушаются они. Хотел выгнать их на улицу, не идут.
Я оглянулась на лошадей, бросающих на меня обиженные взгляды, а Мира щипала край моей куртки, будто хотела отодвинуть подальше от конюха.
– И не подумай, что я их обижал, даже не прикрикнул ни разу, а они все равно упрямятся, – бросил мужчина, вновь берясь за лопату.
– Просто, перед тем как выпустить их гулять, наш конюх всегда лошадок угощает сухарями, и они потом смирные и послушные, – усмехнулась я и достала уже знакомый лошадям мешочек.
Ко мне тут же потянулись четыре любопытные морды, стараясь ухватить то за рукав, то за край мешочка, чтобы получить свое угощение. Тихо посмеиваясь, я угостила лошадей и спрятала мешочек, поскольку эти проказники готовы были слопать все без остатка. Даже конюх бросил свою работу и с интересом наблюдал за нами.
– И что, теперь станут послушными? – полюбопытствовал он.
– А вы сами попробуйте, – предложила я и ссыпала ему в ладонь специально оставленные сухари.
Конюх недоверчиво прищурился, но все же вышел в проход и по очереди протянул каждой лошади по сухарю. Никто от угощения не отказался, а Мира первой уткнулась в его волосатую грудь головой, позволив погладить себя по гладкой лоснящейся шее, и тихо пофыркивала от удовольствия, искоса поглядывая на меня своим хитрющим глазом. Мужчина бросил на меня испытывающий взгляд и осторожно двинулся по проходу в сторону настежь распахнутых дверей. Лошади словно на веревочке потянулись за ним и послушно вышли на улицу, позволив завести себя в просторный загон.
– Так-то лучше, – сказал молодой конюх, закрывая за последней лошадью ворота и похлопав ее по крупу.
– Хорошо, что ты пришла, а то я и не знал, что с ними делать. У нашего старого конюха дочь сегодня замуж выходит, а я пообещал его подменить, только вот с вашими лошадьми сладить и не смог, – глянув на меня, улыбнулся конюх. Или не конюх?
