Всхрапнув особенно громко, старушка проснулась, открыла маленькие острые глазки, заохала и засуетилась вокруг.
- Сьера Фарес, подождите снаружи, – отрывисто бросил регент. Подошёл ко мне.
Несколько минут мы молча смотрели друг на друга.
А потом он сорвался.
- Сама?! Ну, уж нет, Слут вас раздери, если вы ещё куда-нибудь поедете «сама»! Как вы могли быть так… так неосторожны! Я говорил вам не отлучаться, я говорил вам держаться вблизи остальных, если рядом со мной вам находиться противно! Я предупреждал, что ещё одна выходка в таком духе… В итоге погибли люди! И вы могли погибнуть! Вы!
Люди? Ах, да… слуги. Тот, кого сбросила лошадь, а ещё, возможно, тот, на кого напал кабан. И третий… Тук мог позаботиться о свидетелях. Я невольно вжалась в подушки, плечо заныло.
- Вы постоянно всё портите, срываете все мои планы! – рычал регент мне в лицо, наклоняясь всё ближе, так, что я могла детально разглядеть его злые тёмно-зелёные глаза, и узкий глубокий шрам, и нервно раздувающиеся ноздри. – С самого начала, когда вы лгали мне постоянно, умалчивали и отпирались до последнего: о своём происхождении, о своих взглядах, даже о том, что вы любите есть на завтрак! Из-за вашего упрямства и эгоизма сорвался первый этап переговоров по Варданам, из-за вас сейчас под угрозой второй, потому что правители Пимара и Дармарк вправе отозвать посольства при прямой угрозе жизни, а как ещё это называется, если я не могу обеспечить безопасность собственной жене? Из-за вас…
Он осёкся, мерцающие глаза потускнели, словно источник сияющего света внутри него захлопнулся, и наступила темнота. Далее он говорил уже обычным невыразительно-холодным голосом:
- Если вам настолько невыносимо моё общество, я подожду вас за дверью. Надеюсь, вам не придёт в голову вылезать в окно или ещё что-нибудь в этом духе, – он вышел так резко и хлопнул дверью – собака едва успела проскочить. Вдобавок к плечу заболела голова.
Старушка, что-то бормоча и причитая, просочилась в дверь, за ней – темноволосая девушка, в которой я не без радости узнала Далаю. Фрейлина принялась подтыкать мне одеялами и робко спрашивать, как и что. Старушка тоже поохала надо мной, сунула в руки плошку с остывшим травяным отваром бледно-жёлтого цвета – на вкус он оказался горьким, и больше одного глотка я не осилила. Воровато оглядевшись, предполагаемая мать лесника извлекла нечто мохнатое и вытянутое, больше всего напоминавшее засушенную рысью лапу, и принялась водить ею надо мной, продолжая что-то шептать себе под нос.
Я на них не смотрела. Вспоминала слова и реакцию регента. Что ж, холодность и неприкрытая неприязнь сьеры Мараны задевала его. Что никак не мешало ежеутренним визитам в спальню и наличию любовницы… С помощью фрейлины я натянула на себя одеяло и принялась ждать экипажа, искренне надеясь, что обида регента продлится подольше. Увы – Ривейн сел в один экипаж со мной. Правда, за всю дорогу до дворца не произнёс ни слова.
21. Глава 9. Гартавла. Нарушение распорядка.
Гартавла – древняя королевская крепость на востоке Гравуара – была, по сути, государством в государстве. Точнее, городом в городе. Формально это был королевский дворец с комплексом необходимых хозяйственных сооружений, но на самом деле – укреплённая и защищённая от всяческих внешних вторжений цитадель, способная выдерживать длительную осаду. Запасы продовольствия, полноводный колодец, несколько действующих мануфактур, и даже военные казармы с тренировочным полигоном для личного полка Его Величества – всё было подготовлено к тому, чтобы коронованные сье и сьеры могли спастись при серьезном нападении, и, подозреваю, те, кто строил Гартавлу пару-тройку сотен лет назад, опасались отнюдь не иноземного вторжения, во всяком случае, не только его.
