Ринайя упала в ощущения, прикасаясь к открывшемуся ей фрагменту чужого мира, отдаваясь новому и сама становясь его частью. Могучая горная река, скованная льдами, как тисками, вскрылась и забурлила, бескрайняя снежная равнина уступила место весеннему разнотравью. Под этим всем проступило нечто другое, но не менее мощное: тягучее, как патока, и сладкое, как мед диких пчел, иногда приносимый охотниками из лесу. Нежное и игривое, как золотые лучи солнца, проглядывающие сквозь колеблющуюся зеленую листву. Ласковое и приятное наощупь, словно шерстка оставленного дома кота, и волнующе прекрасное, словно тепло от жарко натопленного очага.
Все хорошее и приятное, что было в жизни Ринайи, слилось в этом едином, многомерном и многогранном прикосновении ее губ к губам демиурга. И, закружившись в этом круговороте чувств и образов, она потеряла сознание.
7. 6
Просыпаться не хотелось. В состоянии перехода из тёплого, медового сна в промозглое утро реальности Ринайя зажмурилась и попыталась вернуться в дрёму… туда, где ещё несколько мгновений назад она чувствовала себя счастливой, на своём месте… туда, где можно было встретить его.
- Яра, вставай. Ну чего ты разоспалась сегодня? – недовольный голос Хазрель, пытающейся растолкать подругу, грубо развеял остатки утренних грёз.
Ринайя потянулась и открыла глаза, встретившись лицом к лицу с пасмурным небом.
- Доброе утро, - тихо произнесла откуда-то сверху и сбоку Мара.
- Доброе, - ответила Ринайя и нехотя поднялась. – Как думаете, будет дождь?
- Тривия скажет наверняка, - Сольга тоже уже проснулась, и теперь приглаживала пятернёй укороченные наполовину волосы, прежде чем заплести их в тугую косу.
Утро продолжилось, как обычно – после быстрого умывания и причёсывания Ринайя скатала спальное место и сложила вещи в сумку, спасая их от возможного дождя. А потом все собрались вокруг костра для утренней трапезы. И тут тоже всё прошло обычно, если не считать того, что Яра с Хазрель поцапались – та не простила подруге бесцеремонного выдёргивания из сна. И сегодня Ринайя, на удивление, могла ее понять.
Допивая чай, девушка поглядывала на совершенно целые, нетронутые амулеты охранного контура, удивляясь, до чего реалистичными порой могут быть сны.
Невест не готовили к встрече с демиургом. Их учили защищать себя. Быть сильными, выносливыми и способными в любой момент бросить привычную с детства жизнь и отправиться неизвестно куда на встречу с неизведанным. Древние легенды гласили, что однажды создатель мира может призвать к себе целомудренных девушек Маэ, чтобы исполнить пророчество и не дать беспощадной хвори заразить все живое…
Но ни одна из этих легенд не давала ответа на вопрос, как этот самый создатель выглядит. Красив он или безобразен? Страшен и беспощаден или, наоборот, добр и всепрощающ?
Невестам сызмальства прививали мысль, что они невесты, но никому и в голову не пришло бы спрашивать, легко ли завоевать любовь демиурга. Их не учили, как нужно говорить с богом, как обращаться к нему и как прикасаться. Он ближе к обычному мужчине или к мифическому существу? Состоится ли свадебный обряд после знакомства, и на что будет похожа их совместная жизнь? Какие обязанности будут у молодой жены… то есть, жен? Как это вообще - делить мужа с другими женщинами, пусть и давно знакомыми?..
Шаткие догадки, вырастающие на фундаменте диких предположений и подпитываемые неизвестностью, роились в голове каждой избранной для похода маэвки. А ответов не было - Ринайя могла бы поклясться, что и Тривия, уверенно возглавляющая отряд, знала ненамного больше них самих. Никто не был готов к тому, что обросшая мхом легенда начнёт сбываться именно на их веку. Многие до последнего не верили в ее правдивость…
