Семь свобод - страница 6

Поясню читателю это мудрёное название специальности морского офицера. В мирное время гидрографы проводят промеры морских глубин, следят на фарватерах за состоянием маяков и буев, осуществляют лоцманскую проводку надводных и подводных кораблей. С началом боевых действий на Чёрном море, гидрографы ставили минные заграждения вражеским подводным лодкам, высаживались с десантниками на занятый врагом берег и, под огнём противника выставляли средства навигационного обеспечения основному десанту.

Как и морские десантники гидрографы за победу расплачивались своими жизнями…

Боевые офицеры Воронов, Мазарцева, А. С. Борцов в сборнике мемуаров «Крым в огне, навстречу свинцовой метели» писали. «В конце декабря 1941 года Закавказский Фронт совместно с Черноморским Флотом провели успешную Керченско-Феодосийскую десантную операцию. Целью десанта было освобождение Керченского полуострова и оказание помощи защитникам Севастополя. Перед высадкой основного десанта в порт Феодосии прорвался сторожевой катер с группой гидрографов, которую возглавлял лейтенант Александр Вейнблат. На захваченный противником берег высадился штурмовой отряд морских пехотинцев, разведчиков и три группы гидрографов под командованием лейтенанта А. М. Вейнблат. С боем захватили маяк, зажгли огни ориентиров для десантных кораблей. Отбивая контратаки врага, удерживали маяк и вели корректуру артиллерийской стрельбы крейсеров Черноморского флота по береговой обороне врага»

За мужество, проявленное в этом бою Абрам Вейнблат был награждён Орденом «Красной Звезды». О такой десантной операции можно снимать фильмы, писать повести, писали офицеры.

Найденный мною материал я архивировал на флешку. Блуждая по интернету я познакомился с Эммануилом Вейнблат, (veynblat@mail.ru).

Киевский инженер строитель, пенсионер, проживал в Юрмале, Латвия. Замечу, в советское время этот городок считался весьма престижным местом для жительства.

Вначале мы обменивались короткими сообщениями, но скоро уже с удовольствием общались по скайпу. Как-то, я пересказал Эммануилу об Александре Вейнблат. Мой собеседник внутренне вздрогнул, электронные поля донесли до меня его волнение.

Овладев собой, Эммануил сказал мне:

– Виктор, я сейчас услышал от вас о моём старшем брате. Это настолько неожиданно, что я с трудом прихожу в себя. В 1942 году, семья получила «похоронку», наш отец не пережил горя и вскоре умер. Я делал запрос в архив ВМФ, оттуда прислали скупую Справку Военно-Морского Архива, в которой нет даты гибели, нет сведений где похоронен. Пропал «без вести» и всё.

Мы ничего о нём не знаем. То, что я сейчас узнал, это для нашей семьи бесценно. Одно только скажу, имя его не Александр, как написано в мемуарах, правильно Абрам.

– Ну что поделаешь, для советского издателя-редактора имя «Абрам» могло быть под запретом, идеология власти была такой. Поэтому, так в опубликованных мемуарах и написано имя, – ответил я своему новому другу.

Неожиданная встреча братьев, потрясла меня не меньше чем Эмануила. Я испытал особое чувство гордости за свою настойчивость изучая историю своей фамилии. И вот такой, совершенно потрясающий результат. Через десятилетия, семья младшего брата узнаёт от меня такое, о чём все могут гордиться.

Эммануил прислал мне по электронной почте копию единственной, сохранившейся в семье фотографию Абрама в морской форме. На нас смотрел красивый молодой парень, сильный, волевой, с умными, добрыми глазами честного человека.