Ярослав своим голосом будто выдергивает меня из этих приятных теплых ощущений, сладких, как подогретый мед, и резко вышвыривает на твердый скалистый берег, где бушует зимняя вьюга.
Мне становится холодно, будто в ресторане открыли сразу все окна и двери, впустив в зал морозный сквозняк. Пальцы на руках, которыми я впивалась в плечи мужа, леденеют и становятся влажными. Яр смотрит настолько пристально и подозрительно, будто в следующую секунду собирается расщепить мое лицо на атомы.
— Что с тобой? — удивленно шепчу я.
— Прости…— Яр хмурится сильнее и делает шаг назад, но продолжает удерживать меня за талию на вытянутых руках. — Мне показалось, что я целую не тебя… точнее… тебя, но будто три года назад. В нашу первую встречу. Даже вкус тот же…
— Чего? — приподнимаю брови.
— Сам не понимаю. Праздничный кураж ударил в голову, мне определенно нужно проветриться.
Он берет меня за руку, отводит к столу и, развернувшись, быстрым шагом удаляется из ресторана.
Первую встречу… Неужели Ярослав понял, что глаза обманывают его?
Усольцева нет достаточно долго. За это время я успеваю позвонить маме и поболтать с Марикой. А когда Яр возвращается, то прямиком идет ко мне.
— Пора прощаться с гостями. Я чертовски устал.
Признаться, у меня тоже уже слипались глаза. Безропотно кивнув, встаю из-за стола и спускаюсь с подиума вслед за мужем.
В гардеробе он заботливо накидывает на мои плечи манто, затем выводит на улицу. На крыльце крепко берет мою руку, переплетая наши пальцы, и ведет к двухэтажному дому, стоящему поодаль от ресторана.
Уверенно поднимается по ступеням, достает из кармана брюк ключ-карту и проводит ей по замку. Яр толкает дверь кулаком и затягивает меня в домик. Он просторный, уютный, с натуральной отделкой под брус. Тут имеется личная кухня, камин, небольшой узкий диван.
— Наша комната наверху, — кивает на лестницу Яр.
— Мы будем спать вместе?
— Да, — он слабо улыбается. — И ничего предосудительного я здесь не вижу. Я даже в жены тебя взял.
Отпустив мою ладонь, он неожиданно подхватывает меня на руки и идет к лестнице, поднимается вместе со мной по ступеням. Отчаянно держусь за его плечи, не в состоянии сказать хоть что-нибудь.
А когда Яр показывает нашу спальню, где горят свечи, а постель застелена алым шелком, воздух будто застревает у меня в легких.
— Я в душ, — плавно опустив меня на пол, говорит Яр и смотрит пристально в глаза, его зрачки расширяются. — Только не скучай без меня. Я быстро.
Он отходит на шаг, резкими движениями снимает пиджак и кидает его на кресло. Совершенно не стесняясь, избавляется от рубашки, оголяя передо мной мускулистые плечи, широкую грудь, каменный пресс. Его руки, обвитые сеткой вен, спускаются к ремню, расстегивают его…
— Какая шикарная кровать!— восклицаю я, найдя повод отвернуться.
Лишь боковым зрением замечаю, что к рубашке и пиджаку летит остальная одежда Усольцева. Кажется, Яр открывает шкаф и что-то из него достает.
Я могу немного расслабиться, только оставшись одна.
Повторив за Яром, распахиваю дверку шкафа и нахожу белоснежные полотенца, халаты, запасную одежду и тапочки.
— Ты не пойдешь в душ?
Ярослав возвращается слишком неожиданно, или это я стала соображать с запозданием. Вздрогнув от его голоса, закрываю дверку.
— Нет.
Усольцев без тени сомнения приближается ко мне, и его ни на грамм не смущает, что вся его одежда состоит из одного полотенца, намотанного на бедра.
