В доме была крохотная прихожая, гостиная с окном в палисадник и спаленкой без окна, из-за чего она походила на вещевую кладовую. Из мебели – сундук для одежды, низкая неширокая кровать, представляющая собой деревянную раму с кожаными перекрещенными ремнями. Кухня совмещалась с помещением для обеда, где имелись стол и два стула. Луций, впрочем, сразу сообразил, что обеденный «зал» легко можно превратить в «рабочий кабинет с библиотекой» – достаточно в стенной нише соорудить полки для привезённых книг.
Завершив обследование дома, юноша обнаружил во дворе пристройку для прислуги, где можно было хранить вещи и продукты. Имелась ещё маленькая домашняя баня. Вот и всё.
Как позже выяснилось, тётушка потратила мало денег на дом для племянника не из-за скупости. Таково было решение строгого супруга, который считал, что не стоит баловать молодого человека, пока он того не заслужит.
На следующий день, отдохнув с дороги, племянник заторопился к тётушке. Её дом находился в непосредственной близости к резиденции наместника. Луций без труда узнал его по большим размерам и фасаду, облицованному белоснежными плитами; у входа спрятался в тени карниза римский легионер.
Наместник находился на службе, поэтому тётушка приняла племянника радушно, как сама желала, и провела его в триклиний обедать. Луций передал письма от своей матери и общих знакомых, рассказал все римские новости.
Пока хозяйка дома давала поручения слугам, Луций разглядывал роскошный интерьер комнаты и дорогую обстановку. Полы в гостиной были устланы коврами. Вся мебель – кресла, стулья, столы и шкафы – из кедра, с инкрустациями из слоновой кости. У стен возвышались напольные лампадарии из коринфской бронзы, ниши украшали сосуды на подставках – они были выполнены из алебастра и также отделаны золочёной бронзой. Через единственное окно юноша успел рассмотреть внутренний двор – просторный, огороженный стеной, с садом и бассейном. В нём росли водяные лилии и плавали какие-то рыбины.
Тётушка оставила распоряжения слугам и принялась угощать гостя. Луций не знал названия блюд, но они показались ему очень вкусными. Скорее всего, это была местная морская рыба в сладком соусе. Во время обеда тётя сообщила Луцию:
– Я поручила супругу найти лучшего врача из всех, какие есть в Александрии. Представь себе, он справился!
Тётушка по-матерински улыбнулась и рассказала, что в Египте не принято иметь домашних врачей, как в Риме, способных излечивать любые недуги. Здесь каждый врач, а лучше сказать – лекарь, специализируется на одной, известной ему, болезни. Если болят глаза, обращаются к тому, кто лечит глаза. Тревожит зубная боль – идут к зубному доктору. Одолела мигрень, замучило расстройство желудка, ноги отказываются ходить, кожа покрылась коростами или случился невроз – на каждую хворь найдётся специалист с особым протоколом лечения.
– Кстати, не удивляйся, если услышишь от своего врача, что болезни исходят от злых духов, завладевающих телами людей, – предупредила тётя. – Здесь в это верят. А возможно, так оно и есть.
– Я могу узнать, кто будет меня лечить? – осторожно поинтересовался племянник.
– Ой, ну конечно, мой мальчик! Я совсем забыла. Это египтянин. Его зовут Бадру, говорит он по-гречески, как большинство египтян в Александрии. Я буду молить богов за твоё выздоровление. Не беспокойся. Уверена, всё будет хорошо!
