За разговорами они незаметно перешли в другой зал, не менее добротный, чем первый, большой и празднично светлый. На стенах висели картины с изображениями богов и царей. На подставках и в нишах размещались мраморные и бронзовые бюсты, судя по надписям, греческих поэтов.
На полках во всю стену лежали футляры из потемневшей кожи, с бирками.
– На каждой бирке записано название рукописи, – сообщил Хайремон. – Остальные сведения о содержании и авторе найдутся в каталоге.
Он показал рукой на неширокую мраморную лестницу в дальнем углу зала, ведущую вниз.
– Там хранилище глиняных и вощёных деревянных табличек с древними текстами, переданных Александром после войны с Дарием. Позже к ним добавился свадебный подарок Марка Антония царице Клеопатре – двести тысяч свитков из библиотеки пергамских царей.
– Я что-то слышал о царском архиве. Он здесь?
Хайремон закивал головой, но было непонятно, что это означало.
– В архиве находились документы из царской канцелярии, большей частью записи законов и бесед царей на приёмах посольств, доклады и отчёты вельмож. Сюда свозились документы со сведениями, поступающими из соседних стран. Но во время двух пожаров, случившихся в разное время, архив не уцелел. Я с помощниками занимаюсь тем, что до сих пор роюсь в пепелище и по остаткам документов, а также с помощью трудов более поздних авторов восстанавливаю эпизоды из жизни царей, а значит – историю Александрии и Египта в целом.
В знак уважения Хайремон вызвался проводить гостей. По пути рассказал, что тексты на папирусах живут не более двухсот лет. Служители в Библионе продлевают им жизнь, обновляя листы, сохраняя незыблемость текстов – подклеивая, дописывая исчезнувшие слова и буквы. Если служащие определяют безнадёжное состояние свитка, тексты переписывают на новый лист.
– Через мои руки и руки моих помощников прошли тысячи испорченных пергаментов и папирусов. Работа требует огромных усилий и денег, но когда «излеченная» рукопись возвращается на место, мы радуемся как дети. Я горжусь тем, чем занят много лет, – сказал Хайремон на прощание.
– Я узнал много поучительного для себя, – ответил Луций. – Главное, что нельзя забывать историю своего народа. В противном случае не с чем будет сравнивать события в настоящем, не говоря уже о том, чтобы предположить будущее.
* * *
В последующие дни Луций пребывал в хорошем настроении, у него появилась жажда деятельности. Тётушка разглядела перемену, поделилась радостью с супругом. Вскоре в дом к Луцию постучался посыльный с запиской: наместник вызывал его к себе для какого-то важного разговора.
Галерий, отметив удивление Луция, успокоил его:
– Твоя тётушка все уши прожужжала, что ты уже здоров. Я вижу, она права. Так вот, императору понадобились сведения о населении, проживающем в долине Нила. В Риме ты исполнял обязанности квестора, а это означает, что у тебя есть опыт государственной службы. Я отправляю экспедицию, минимум на год. Включил тебя в её состав на правах моего представителя. Назначил жалованье, будешь доволен. Наблюдай и записывай. Отчёт передашь, когда вернёшься.
Наместник выжидающе прищурился. Новость удивила Луция настолько, что сначала он не знал, что следует сказать в ответ. Потом понял, что это подарок судьбы, и, полный благодарности, спросил:
– А можно пригласить с собой двух очень полезных людей?
Наместник улыбнулся:
– Разве я могу отказать любимому племяннику супруги?!
