Я демонстративно отошла от мужчины на пару шагов и, сложив руки на груди, уточнила:
— Это вы сейчас о чем?
— Вы очень интересная женщина.
— И что?
— Я хотел бы подружиться с вами.
Ну-ну.
— У вас девушка есть, — напомнила я.
— Мы расстались, и вы были тому свидетелем.
Кажется, этот бабник захотел получить новый трофей из другого мира…
— Поразительно, — протянула я, сложив руки на груди.
— Что именно?
— Ваше бесстыдство. Разве вам не запрещено подбивать клинья к пострадавшим?
— Не запрещено.
— А надо бы запретить. Давайте сразу кое-что разъясним, господин страж. Вы, конечно, чертовски привлекательный, обаятельный и тому подобное, но на меня это не действует. Я терпеть не могу таких, как вы – самовлюбленных самцов, меняющих девушек как перчатки, собирающих их как трофеи. Но даже если вы расстараетесь и завоюете мое расположение, все равно ничего не будет, потому что как только я с вами пересплю, перестану быть вам интересна, пропадет загадка. А если я с вами не пересплю, вы так и будете представлять – а каково бы это было? И вам захочется сохранить мне жизнь, чтобы получить ответ на свой вопрос. Хотя нет, — передумала я, — я готова с вами переспать, но только после того как вы вернете меня домой в целости и сохранности, а до этого будете беречь и защищать.
Глаза стража весело заблестели, однако вопрос он задал вполне серьезный:
— Почему вы все свели к постели? Я говорю о симпатии и только.
Черт. А ведь и правда, что это я? Нельзя вот так вываливать на посторонних мужчин свои обидки на мужской пол.
— Я… э-э-э… а что вы пристали?
Страж улыбнулся и начал прибирать на столе, а я украдкой запахнула полы халата; мои щеки начали гореть.
«Молодец, Соня, отличную речь толкнула!» — «поздравила» я себя.
Закончив с уборкой, Уэнделл сказал, что должен вернуть меня обратно в камеру, но перед этим предложил переодеться наверху. Мы вышли из кабинета и поднялись в одну из гостевых комнат. Она была миленькая, розовенькая и определенно жилая; подозреваю, именно здесь живет девушка Уэнделла… бывшая девушка.
Страж подошел к комоду, уверенно выдвинул нужный шкафчик и, достав белье, вернулся ко мне.
— Вы гостья в нашем мире и моем доме, и мне жаль, что пока я могу предложить вам самую малость – освежиться в ванной и переодеться, — сказал он, протянув мне белье.
Не очень-то удобно брать чужое, но и скромничать в моей ситуации глупо.
— Мне с вами повезло, — признала я, принимая белье. — Вряд ли другой страж был бы так любезен.
— А мне повезло с вами. Вы лучшая из пленниц, с которыми я имел дело.
— Я действительно вам очень благодарна. Вы могли обойтись со мной по-другому, в десять раз хуже, ведь я в вашем мире никто. И, самое главное – вы не дали этому злобному Дитричу убить меня.
— Вы жертва ситуации. Так почему я должен быть к вам жесток?
— А если я вас обманываю? Если я подослана королевой? Вариантов может быть много.
— Даже если вы подосланы королевой и имеете какие-то планы на Аксар, вы всегда будете под присмотром и не сможете навредить – это я вам гарантирую. Так что, надеюсь, мы с вами союзники, и никакого обмана между нами нет и не будет.
— Не будет. Кля…
— Т-с-с! — Уэнделл перебил меня. — Не клянитесь. В нашем мире клятвы слишком опасны – они могут обернуться проклятьем.
— Верю.
— Можете переодеться в ванной, — предложил страж и указал на неприметную дверцу.
Зайдя в ванную комнату, я отметила, что она выглядит почти так, как ванная в моей квартире: фарфоровая ванна у стены, круглая раковина, кран, зеркало. Только плитка другая да и предметы обстановки в другом стиле. Но куда больше, чем ванная комната, меня интересовал мой «покров», точнее не мой, а принадлежащий Софии Ласкер.
