Увернулся он. Лениво так, не особо заморачиваясь, рубаху в штаны запихивая.
Не ожидала такого манёвра. Нелепо пролетела мимо Аспида. А запнувшись за свои же слабые ноги, распласталась близ стены, злые слёзы глотая да нож выронив — он с гулким звоном по каменному полу прокатился, и как назло в сторону мужа.
Дамир придавил клинок сапогом.
— Не позорься, — голос его хоть и прозвучал ровно, но словно лезвие по камню чиркнул. — Ты же княжна! Жена Аспида! Где достоинство? Воспитание? — издевался с таким спокойствием, что ещё горше стало. Аспид брезгливо покосился на меня: — Подбери себя с пола и ступай в опочивальню! Завтра чтобы спустилась к завтраку, и ежели ещё раз посмеешь на меня с ножом кинуться — пожалеешь, — добавил со скрипом зубов. — Лучше не провоцируй! Ежели ещё ума не растеряла окончательно, смекнёшь, что Аспиду твоё сопротивление только и нужно!
Речь его странной была, но холодный пол и, правда, мои дикие порывы остудил.
— Как прикажите, господин, — мой тон полон яда был. Ещё потряхивало от пережитого, но я сыскала силы. Поднялась, на Дамира не глядючи. С гордым видом распахнутый вырез на платье сомкнула, грудь скрывая, и, шелестя подошвами тонких сандалий, к коим до сих пор привыкнуть не могла, по ступеням наверх поспешила.
В комнате закрылась на ключ, прижалась спиной к двери и съехала на пол, непривычно чувствуя мерзость между ног. Даже всхлипнула вновь, пеняя на судьбинушку, но мигом погодя вздрогнула от стука:
— Госпожа, вам помощь нужна? — коверкая слова, уточнила прислужница. Уж кого-кого, а её видеть не желала, потому, смахнув с лица слёзы, коротко бросила:
— Нет! — хотя отмыться от грязи, кою ощущала на себе и в себе, хотела как никогда. Запруденным взглядом по опочивальне блуждала, пока он на окне не остановился.
Не хочу терпеть боле Аспида и его насилия!
Сбегу!
Преисполненная новой, воодушевляющей мыслью, бросилась к окну. Распахнула, пуская в комнатку свежего вечернего воздуха. Выглянула, оценивая высоту... Два поверха точно!..
Ежели прыгать — убиться можно, а вот... Ноги и руки первее мысли среагировали. В два шага подле ложа оказалась, сорвала простынь, одеяло...
Дамир
— Будь проклята эта светлоокая ведьма! — процедил сквозь зубы, стоя на одном из каменных выступов своей башни.
За окном разыгралась непогода. Сверкали молнии, небеса ворчливо рокотали, и накрапывал дождь. Настроение было под стать подбирающемуся ненастью. Я рвал и метал... Вёл задушевные беседы с Аспидом, искренне негодуя, почему Вольха ему приглянулась? Всё больше соглашаясь, что он играл с ней...
Но ежели так, всё равно не к добру. Игры Змия для игрушки плохо закончатся, а я вроде как обещал княжну не позднее, чем через год вернуть.
Нет, мог и забрать слово, сославшись, что она условия не выполняла.
И вообще не оправдываться!
Аспид я аль нет?!
Вот только к себе приволок не для того, чтобы убивать... Если не она, то кто? Кто мне может лучше подойти, нежели не существо, с кем сердце делил? Только на это и уповал... Что наша кровь за это время перемешалась. Девка крепче стала, а, стало быть, ей от меня родить проще, чем другим, в коих даже семя не приживалось.
Я же не требовал со мной до конца жизни быть да в семью крепкую, счастливую играть. Всего год! Один год взамен тому, что я часть себя ей отдал. Разве велика цена за спасение её жизни?
Неблагодарный люд!
А себе впредь зарок дал и другим, ежели будут наследники, мудрость Аспида передать: никогда боле людям таких щедрот не отваливать! Трусливые, мелочные, алчные, лживые.
