Ферит уже хотел возразить брату, но засмотрелся на Дил; та закусила губу и покраснела. Младший проследил ее взгляд и понял – она смотрит на Ферхата и смотрит так, будто провинилась перед ним.
Мысль не успела сформироваться в голове Ферита: этому помешал старший брат, который, увидев семейство, поспешил подойти.
Ферхат оглядел собрание, видимо, приметил шелуху от семечек и пустой бумажный кулёк на дорожке. Потом вздохнул и высказал:
– Дурдом.
От автора:
Деревенская привычка - в Турции очень популярны семена подсолнечника и тыквы. Есть сорт семечек - длинные белые - он является гордостью Турции, поскольку подобные семена дает подсолнечник, который растет только там. Семечки едят все, особенно в провинции. Если верить рассказам о Турции, то семечки употребляют вместо попкорна и чипсов.
8. Восьмая серия
За завтраком Дила не знала, куда спрятаться от стыда. Она бесконечно сожалела о том, что обидела Ферхата и никак не могла найти оправдания для себя.
Бабушка говорила, что никакой бессовестный поступок человека не должен заставлять ее, Дилу, поступать так же бессовестно. Девушка чувствовала, что поступила неправильно; Осман-ага доверил ей семейную тайну, а она воспользовалась ею как оружием. Поэтому Дил сосредоточенно жевала свежий симит*, не чувствуя вкуса, и совсем не притронулась к чаю.
Дила думала о том, что Ферхат поступил куда более порядочно, чем она: не убил ее, не обругал, даже привез ее вещи. Самым убийственным для совести Дил оказались ее семейные фотографии. Ферхат по какой-то причине захватил и их из ее дома, аккуратно сложил в коробку и убрал в чемодан. Дила не хотела думать о том, что старшему пришлось рыться в ее нижнем белье, равно так же, как и о том, что он проявил благородство, которого она не ожидала.
– Почему никто не ест?! – Грозный окрик Осма-аги заставил Дилу вздрогнуть. – Избаловались?! Стол ломится от вкусной еды, а тарелки пустуют!
Дила оглядела присутствующих и отчего-то задержалась взглядом на Архан-бее; тот печально смотрел на Ферхата, держа в руке тост.
– Это из-за семечек Дил, – Фуат ехидно улыбнулся. – Зачем ты их принесла? И почему так мало?
Его шутка взбодрила домочадцев: посыпались смешки, шутки Ферита и добрые укоры Османа-аги.
Дила же все еще смотрела на Архан-бея, чувствуя, что он печален.
– Архан-бей, хотите я сделаю вам тост с маслом и медом? Мой папа очень любил, – не дожидаясь ответа, на чистой интуиции Дила потянулась к кусочку поджаренного хлеба – теплому, душистому. – Вот, – она мазнула свежего масла, добавила маленькую ложечку меда и протянула угощение, – это полезно и вкусно.
Глава холдинга Бояджи очнулся, брови его изогнулись печально:
– Спасибо, цветочек, – рука его дрогнула, когда он принял тост из рук Дилы. – Это... – он запнулся, – приятно. Я очень люблю своих сыновей, они моя гордость, мои львы, но теперь жалею, что у меня нет дочери, – он склонился и поцеловал Дилу в лоб. – Твой чай остыл, попросить для тебя свежего?
– Попросите, пожалуйста, – Дил не хотела чая, но очень радовалась заботе.
– Интересно, а почему Архану, а не мне? – ага, видимо, тоже хотел тоста. – Дила, нахалка, как можешь обойти старшего?
Дил, улыбнувшись, сделала тост и для аги, а потом выступил Фуат:
– Ну кто я такой, чтобы получить тост от тебя, душа моя? – и нагло протянул свою тарелку.
Девушка хихикнула и сделала тост для красавца. Вслед за Фуатом заныл Ферит и тоже получил угощение. Ферхат промолчал, но внимательно проследил за тем, как Дил готовила тосты.
