Нюх обострился и из кучи пёстрых запахов – от сырой земли до свежих опилок – чётко обозначил незнакомый горьковатый аромат. Так пахнут некоторые травы на лугу, стоит сорвать их и растереть стебельки подушечками пальцев. Так пахла и травяная настойка в крохотном бутыльке, которой с Рики поделилась одна из горничных леди Мириан. Прикрыв ладонью рот, девчушка шепнула, что травяным отваром с ней поделилась сама госпожа. Сказала нанести пару капель, и волосы станут шелковистее и заблестят так, что впору будет зажмуриться. Что ж, этим утром Рики решила попробовать, а то пряди, хоть и короткие, спутались уже сильно. Проще было их обрезать, чем копаться в узелках.
Последний черпак был вылит на голову, и Рики схватилась руками за края ушата. Воды в нём было уже на дне – черпаком не захватишь, только лить на себя. Выдохнув, Рики занесла ушат над головой, зажмурила глаза и приготовилась. Но прежде чем оказаться под ледяным дождем, услышала:
– Эй! Тебя же Рики звать, да? Тебя там требуют! Срочно!
Рики с трудом разлепила посиневшие губы.
– Сейчас… Ещё пару минут… Передай, пожалуйста, лорду Стернсу, что я скоро буду. Пусть подождёт.
В ответ презрительно фыркнули:
– Вот же нахалка! Радуйся, что тебя не лорд Стернс требует, не то за такие слова он велел бы тебя выпороть!
Рики так и замерла на месте с ушатом над головой.
– Не лорд Стернс? А кто же?
– Леди Мириан. Госпожа только что проснулась и тут же за тобой послала. Тоже мне, важная птица…
И Рики вновь услышала презрительное фырканье в свой адрес.
Окатив себя остатками ледяной воды, Рики нащупала лежавшую неподалёку тряпицу. Та была стащена с кухни вместо полотенца и не была ни пушистой, ни просто мягкой. Ей Рики и протёрла лицо и перевела дыхание.
Зачем за ней позвала леди Стернс, Рики не знала. И, конечно, не понимала, как вести себя рядом с хозяйкой, что говорить, на каких моментах смеяться, а на каких – кукситься.
Оставив ромашковый чай стыть на столе, Рики побежала наверх. Леди Мириан ждала её не на своей половине, а в спальне. Той самой комнате из немногих, что предназначалась только для хозяина и хозяйки замка и куда Рики вряд ли когда-нибудь заглянула бы.
Леди Стернс была не одна. Тиа, горничная, что чуть ли ни в первый день была приставлена к принцессе из Ллевингора, аккуратно расчесывала ей волосы. Те были длинные, блестящие, чуть вьющиеся и пахли ровно так же, как травяной отвар, которым Рики получасом ранее ополоснула себе голову. Но если, вдыхая аромат, идущий от волос леди Мириан, перед глазами проносились широкие луга, утопающие в голубом колокольчике и бело-розовом клевере, то, стоя рядом с Рики, вспомнишь разве что о пожухшей крапиве.
Рики минут пять топталась в дверях, прежде чем её заметили. Стояла бы ещё дольше, если бы Тиа не отвлеклась от причёски госпожи и не обернулась, чтобы дотянуться до шкатулки с заколками: то украшение, которое изначально планировали вдеть в волосы, оказалось слишком тяжёлым.
Завидев Рики в дверях, Тиа вздрогнула и ойкнула. На шум обернулась и Мириан. Поманила к себе и указала на кресло рядом. Рики покорно присела на краешек и робко покосилась по сторонам, осматриваясь.
Спальня была просторной, достаточно светлой, чтобы не жечь лишние свечи, и достаточно тёмной, чтобы хозяева могли хорошо отдохнуть, не раздражаясь на любопытное солнце. Однако Рики комната всё равно показалось неуютной. И никакие украшения, вплоть до богатых на краски гобеленов, ковров, напольных ваз, золоченых подсвечников и воздушных покрывал, не могли то впечатление изменить. Здесь не возникало желание засыпать и подолгу утром нежиться в кровати, и Рики была уверена, доведись ей невзначай прилечь тут, она подорвалась бы уже через пару минут. Уж лучше вздремнуть на сене под открытым небом, чем в шелках и роскоши, пропитанной тоской и унынием.
