‒ Я всего лишь сыграл на его самолюбии и страхах, ‒ отмахнулся Рене. ‒ Адаваль глуп, но очень подозрителен, поэтому его милость для нас продлится недолго.
‒ Хочешь сказать ‒ это все временно?
‒ Да, временно. Сомневаюсь, что найденный дракон и удачно организованная помолвка, спасут ситуацию. Что ж, придется снова как-то выкручиваться.
‒ Не переживай, ‒ Дитар похлопал брата по плечу. ‒ У нас еще все впереди. Наведи мосты между купцами и советниками, обоснуйся как следует в имперских палатах, а мне предоставь всё остальное. Если этот дракон существует, я притащу его тебе за хвост. Можешь въехать на нём в столицу. Пусть Адаваль со своей свитой утрется.
‒ На тебе, как всегда, самая черная работа, ‒ Рене грустно посмотрел на брата. ‒ Хотелось бы быть таким сильным и смелым.
‒ Зато ты у нас умный! Разве этого недостаточно? Мы дополняем друг друга, как левая и правая рука!
‒ Иногда хотелось бы обладать довольно сильным телом и благородным духом, чтобы не прятаться за спиной старшего брата.
‒ Брось, Рене, сколько раз ты мог просчитать действия врага в Карпетрии и продумать план действий. Твои умения не раз спасали наши с ребятами жизни.
‒ Но сражался всегда ты, Дитар! А я трусливо отсиживался в своих палатах. ‒ советник ссутулил спину, поправив брошь на алом плаще длинными пальцами.
‒ Вот, что, парень! ‒ воин остановился и развернулся к брату. ‒ Выкинь всякую дурь из своей головы. Мне и мысли бы никогда не пришло, в чем-то там тебя упрекать. Мы с тобой одной крови ‒ мать завещала всегда о тебе заботиться, несмотря ни на что.
‒ Мама, страдала оттого, что Садаваль тебя отнял у нее, отправив в казармы.
‒ Ничего! ‒ бодро воскликнул Дитар. ‒ Как видишь, это меня закалило. А теперь ‒ пошли-ка мы к ребятам, сообщим им добрые вести. Да и пора самим бы уже привести себя в порядок.
Старший брат обнял за тонкие плечи младшего и увлек его за собой в сторону конюшен, где расположился отряд Дитара в ожидании своего командира.
7. Глава 6
Подготовка в городе к большим праздникам шла полным ходом. Полотнища с имперскими вымпелами, воздетые на самых высоких башнях и шпилях, с утра трепетали на ветру. Мальчишки-посыльные сновали с полными доверху корзинами между лавками, починяли переносные лотки, да сгребали подальше от порогов конские яблоки. Караваны кибиток устроили затор на мощеной храмовой улице, проклятья и ругань взвились над черепичными крышами, смешавшись с назойливым девичьим хохотом и разудалыми кабацкими песнями. Наша компания благополучно влилась в общую толчею торговцев, явившихся в столицу за звонкой монетой. Гинго, как всегда это было, выбил самое лучшее место на площади по праву первого прибывшего.
‒ С чего это я тебе должен уступать пятачок? ‒ перед нами стоял здоровенный дядька с одним-единственным глазом, полным ртом золотых зубов и двумя такими же увальнями за спиной. ‒ Твоего папашу я хотя бы знал, да и платил он исправно, а ты, поди, ломанный грош за пазухой греешь да с козами по полям блеешь.
‒ Когда мой отец был здесь в последний раз, у тебя был глаз на месте и зубы свои, ‒ спокойно возразил Гинго. ‒ А сейчас ты напоминаешь ободранного кота, который влез в собачий загон.
‒ Будешь гавкать, ‒ единственный глаз держателя площади опасно прищурился. ‒ Можешь без хвоста остаться.
Компания увальней в засаленных рубахах, больше похожая на банду трактирных забулдыг, нежели на держателей площади, дружно заржала, отчего из-за полога кибитки выступил, похрустывая костяшками, Сирвиг, чьи плечи бугрились холмами мышц, подобно взгорьям на воловьей спине, а рост не уступал длине оглобли от нашей телеги.
