Наверное, замешательство и испуг проступают на моём лице, потому что дракон выдыхает сквозь зубы, откидывает голову на спинку кресла, прикрывает глаза и говорит:
— Тебе нечего предложить, верно?
По комнате проходится ледяной сквозняк, хотя окна и двери закрыты, а на улице разгар лета. Я выдыхаю пар и обнимаю себя за плечи. Похоже, стальной едва удерживает магию. Если хоть немного отпустит контроль, то меня сметёт, как снежинку.
— Просто моё лечение, оно… оно... — бормочу онемевшими губами.
— Я тебя понял, — перебивает Шейн. — Тогда покинь дом.
— Но… разве это неопасно?
Я говорю про опасность для самого Шейна, но он понимает иначе.
— Тебе и слугам ничего не грозит, — отмахивает дракон. — Переночуешь сегодня в белом замке.
— Но...
— Выйди!
Я чувствую, как обруч на шее начинает вибрировать, словно готов заставить меня выполнить приказ. Но этого так и не происходит. Даже в таком состоянии дракон помнит об обещании не подчинять меня силой.
“Может, правда, лучше уйти?” — шепчет в голове страх.
Сердце тяжело бухает о рёбра, нервы натянуты струнами. Шейн ждёт, лицо у него точно гипсовая маска, губы сжаты до белой линии. Терпение у дракона явно заканчивается, магия кругом закручивается в спирали.
А я почему-то медлю.
“Но ведь всё равно не знаю, чем помочь! К тому же этот тиран забрал мою судьбу, он чуть меня не убил! Надо уйти! ” — говорю себе, но в груди растёт и ширится уверенность, что поступить стоит иначе.
Ведь если выйду… этот ледяной дракон останется один, убеждённый, что так и должно быть. Что это нормально — болеть одному, загонять боль глубже, стискивать зубы до искр под веками. Он совершенно не считает, что кто-то обязан добровольно ему помогать. Да и от меня ничего не ждал. Должно быть, за последние тридцать лет Шейн позабыл, что такое чужая забота.
И я решаюсь… Преодолевая страх, подхожу к Шейну. Магия потрескивает в ушах, щиплет кожу. Не обращая на это внимания, я твёрдо спрашиваю:
— Можно до вас дотронуться?
Шейн удивлённо вскидывает брови, отгораживается усмешкой:
— Не боишься, что руку откушу?
— Нет.
— Делай что хочешь, — кривится Шейн. — Магию я удержу.
Выгнав страх на самые задворки сознания, я тянусь к Шейну. Самыми кончиками пальцев касаюсь его упрямого лба. Горячий! Даже слишком. Кожа чуть влажная от испарины.
Шейн наблюдает за моими действиями, напряжённый, как сжатая пружина. Я чувствую, что он борется с желанием оттолкнуть меня.
Опускаю ладонь ниже, касаюсь мужской шеи, осторожно прикладываю руку к бьющейся жилке, отсчитываю пульс. Под моими пальцами он разгоняется как сумасшедший. У обычного человека сердце бы разорвалось от таких нагрузок, но, видимо, у стального дракона и сердце из стали.
Цепляюсь взглядом за воротник рубашки. ”Надо взглянуть, что с раной”, — решаю я и подцепляю пальцами пуговицу: одну, вторую… А в следующую секунду Шейн перехватывает мою руку, хрипло спрашивает:
— Ты что творишь?
— Провожу медицинский осмотр, — шепчу испуганно.
— Зачем? Как это поможет?
— Вам становится хуже от моих действий?
— Нет.
— Тогда прошу довериться, — смелее говорю я. — Вы же обещали сделать всё, что я скажу. В пределах разумного, конечно.
— Будет безопаснее продолжить в другой раз, — упрямится дракон, всё ещё удерживая мою руку.
— Безопаснее для кого?
— Для тебя, конечно.
— А для вас? — наседаю я.
— При чём тут я?
Шейн опять прикрывается усмешкой, но я чувствую, как магия кругом наполняется отголоском боли, злости, страха. Холодные порывы налетают вновь и вновь, теребят мои волосы, покачивают картины на стенах, звенят стёклами в окнах.
