Сердце, тебе не хочется покоя! - страница 4



Улетим под облака!
10 мая 1917

«В размягшем тротуаре…»

В размягшем тротуаре
Удар шагов заглушен.
Нещадно, знойно парит,
И воздух пыльно душен.
Томят людские лица
И грохот экипажей,
И нудны вереницы
Домов разноэтажных.
И хочется в пустыню,
В поля к цветам и травам,
Где небо ясно-сине,
И нет людской отравы.
Уснуть под сенным стогом.
Упиться – полной грудью,
И синей ночью с Богом
Беседовать в безлюдье.
18 мая 1917

У заводских ворот

Заплевано, захаркано,
Задымлено, задушено,
Заляпано, зашаркано,
И светлой нет отдушины.
Усталые, разбитые,
С подглазницами черными.
Иссохшие, изжитые
Идут путями торными.
И звезды запыленные
Мигают в сером мареве…
А где-то благовонные
Поля в лучистом зареве.
20 мая 1917

Сестре

Что написать сестре на именины?
Будь, как была мне, близкой и простой
И в час тоски, томительный и длинный,
Не забывай: тоска – мираж пустой.
Есть радость в том, что мы живем на свете,
Смеемся, ходим, мыслим и скорбим.
А кто мы здесь – никто нам не ответит,
И властен дух над мигом лишь одним.
Сплети кольцом сиянным эти миги,
Холодный разум в сердце не пускай.
У нас есть солнце, молодость и книги,
И круг семьи, и этот жаркий май.
Давай любить нежнее нашу маму,
И горе вместе мыкать и нести,
И, может быть, в пустую жизни раму
Узор цветной удастся нам вплести.
21 мая 1917

«Пускай мои печали тебе смешны и вздорны…»

Пускай мои печали тебе смешны и вздорны,
Я вижу, ты беспечна, светла и весела —
Сестра, не пой сегодня, не смейся так задорно:
Еще одна надежда сегодня умерла…
Ты скажешь: по надеждам неумно править тризны,
Когда весна и радость повсюду разлита —
Что ж, пусть я глупый мальчик! Не надо укоризны,
Я нынче в черном крепе, я нынче – сирота.
24 мая 1917

«Люди, бросьте ваши преферансы!..»

Люди, бросьте ваши преферансы!
Вскиньте к небу сонные глаза —
Там вверху нежнейшие нюансы,
Перламутр, опал и бирюза.
Облаков лиловые волокна
Заплелись трепещущим клубком.
Распахните, люди, ваши окна,
И не надо сплетен ни о ком!
Поглядите трепетно и немо
В разноцветный гаснущий чертог —
Там вверху великая поэма.
Там вверху печальный смотрит Бог.
2 июня 1917

«От работы утомленный…»

От работы утомленный
На скамейке лег в саду,
И сквозь дрему отдаленно
Вижу первую звезду.
Вслед другие расцветают,
В ласках ветра голова.
Свет янтарный тихо тает,
Точно кружево листва.
Пронеслись вороньи свадьбы.
Скрылись. Стихло все опять…
Так бездумно и лежать бы,
И смотреть, и отдыхать.
25 июня 1917

Романс

Тени голубые – вечера предтечи —
Сад избороздили матовою сеткой.
Нынче час свиданья, час вечерней встречи,
Ты придешь под милой белой вуалеткой.
Будут слать гвоздики нам благоуханье,
Спрячут нас от взоров вычурные туи.
И на вуалетке, влажной от дыханья,
Пурпур губ сольется в первом поцелуе.
Анапа
2 июля 1917

Песенка

Млеют яблони душистые
В бледно-розовом цвету.
Серебристые, лучистые
Я цветы венком сплету.
Лепестки вокруг нападали
Нежным шелковым ковром,
И от неба ли, от сада ли
Бледно-розово кругом.
Тает в небе тучка медная,
Червонеет высоко…
Спи, моя царевна бедная,
Змей-Горыныч далеко.
12 августа 1917

«Поезд тащится устало, упорно…»

Милой крестной посвящаю

Поезд тащится устало, упорно,
Тукают мерно колеса.
Небо раскинулось пологом черным,
Темными стали покосы.
Дрема солдатские нянчит вагоны,
Ветер гудит невеселый.
Тихо, неслышно уходит с иконы
Светлый угодник Никола.
Ходит по поезду добрый и грустный,
Светлые сыплет слезинки
И над усталыми тихо, искусно
Сонные ткет паутинки.
Тихий, печальный проходит креститель,