На стенах – пословицы и поговорки. Проверяющая взяла в руки альбом «Загадки про метлу» и прочитала вслух.
– «Старая бабка по двору шныряет, чистоту соблюдает…» Это что? Что это?! Что за ерунда?! Чем вы здесь занимаетесь?! – закричала куратор. – Вы комсомолка! Вам доверили воспитание нашего молодого поколения. Чему вы детей учите? Идола нашли? Метле поклоняетесь?
– Не метле, а труду! – пыталась объяснить ей Надя.
– А я предупреждала… А я говорила… – выскочила со своим блокнотом старший воспитатель.
– Все выбросить, все закрыть! Немедленно! – закричала и притопнула ножкой куратор.
– Изольда Арминаковна, но ведь трудились дети, трудовой десант… все подмели, даже шишки с хвоей, – объясняла Надежда.
– Видела я: подштанники в палате валяются!
– Конкурс рисунков, рассказов, сказок о метле – это же такое творчество! А вечером – веселье! Песни, танцы, сценки и награждение боливарами, – Надя попыталась донести идею праздника до проверяющей.
– Чем награждение?
– Боливары, деньги такие! Ну, денежная единица Венесуэлы. Названа в честь борца за независимость стран Латинской Америки Симона Боливара!
– Вы… Да вы!.. Вы же растлеваете души ребят! За то, что они убираются, вы им платите деньги? А что дальше? Они без денег и чихнуть не захотят? И что они потом с этими деньгами делают?
– А в конце смены ребята обменивают их на канцтовары и сладости.
– Неслыханно! Надо ревизию сюда посылать! Это же ни в какие ворота…
– А я говорила… А я предупреждала… – строчила в блокнот замечания Ева Петровна.
***
Изольда Арминаковна со своей свитой – Надеждой и Евой Петровной – продолжала осматривать территорию. У второго корпуса проходили соревнования по шахматам. Физрук, увидев свою старую знакомую, напустил на себя важный вид и встал аккурат под ярким плакатом, написанном огромными корявыми буквами: «Шашмачно-шахечный турнир».
Разочарованная воспитательной работой в лагере куратор остановилась у деревянного туалета и дала подержать свою сумочку Еве Петровне.
– Там все чистенько, Изольда Арминаковна! Это туалет для вожатых. И бумажка есть… – зачирикала Ева Петровна.
Куратор зашла в туалет и закрыла дверь на засов. Не успела она поднять платье, как взгляд ее упал на исписанные мелом двери. Изольда прочитала: «Посмотри налево». Она послушно повернула голову. «Посмотри направо». Она опять повернула голову. «Посмотри назад, а теперь наверх!»
Член комиссии посмотрела на потолок и прочитала: «Что ты все время вертишься? Делай свои дела и уходи!»
Изольда Арминаковна, так и не сделав своих дел, изо всех сил хлопнула дверью туалета и с криками подбежала к своим подчиненным.
– Возмутительно! Государственное добро испохабили. Ответите, Соколова! За все ответите!
– А я говорила… Предупреждала… – довольная своей прозорливостью, тихо сказала Ева Петровна.
***
После сытного обеда, на славу приготовленного Домной Ивановной, члены комиссии стали расходиться по машинам. Их провожать вышли директор лагеря, Докторица, бухгалтер и завхоз. У каждого проверяющего в руках были довольно-таки увесистые сумки. Изольда Арминаковна возмущенно высказывала свое недовольство Марине Степановне по поводу новой старшей вожатой:
– А я настаиваю на увольнении. Она абсолютно некомпетентный в педагогике человек… И вообще, откуда она взялась, эта Соколова? И где Людмила Витальевна? Вот уж у кого всегда был порядок!
Вдруг одна из женщин-членов комиссии схватилась рукой за сердце и, словно рыба, стала беззвучно открывать и закрывать рот, показывая на высокое дерево, на самой макушке которого восседал Антон.
