Действительно, писатели – это самые большие скептики из всех живущих, и в этом я прочно уверился как на собственном опыте, так и на опыте моих коллег по перу. Именно скептицизм пока ещё сдерживал меня в рамках ясного сознания и не давал повода воспринимать творящиеся кошмары как что-то реальное или даже просто необъяснимое.
– А вы не очень общительны, да? – она нахмурилась, точно маленькая девочка, но спустя миг её лицо поразительно изменилось, прояснилось даже. – Но… Подождите, разве вы не Тсубаса-но-Сора?!
– Это псевдоним, – я холодно пресёк восторг девушки единственным взглядом. Нельзя было сказать, что узнавание было противно мне, но всё же здесь и сейчас, под моросящим дождём, по щиколотку в холодной чавкающей грязи, разговаривать об этом было как минимум глупо… Как и вообще обо всём, во что пыталась втянуть меня странная студентка.
– Значит, это вы написали «Легенду Легенд», «Философию Улья» и всю «Драконью Серию»?!
– Да, это мои произведения…
– Скажите, а как же «Серебряные Нити»?.. – она, могло показаться, испугалась собственного вопроса, поникла, смущённо потупилась.
– «Серебряные Нити»? – что-то внутри меня оборвалось. – Но… Я не собирался издавать этот текст… Его… Его даже нет в печати… И… Откуда вы знаете о нём?!
– Простите, я, наверное, просто слишком много болтаю! – она несколько раз поклонилась, зацепив мой лоб краем зонта. – Значит, вы говорили, что нуждаетесь в помощи? Ну, по вашим делам…
– Я не нуждаюсь в помощи!
Все, все вокруг жаждали мне помогать! Рю, Юки, госпожа Мисато, а теперь и эта странная девушка… Как будто бы у них не было своих проблем, как будто бы во всём городе не находилось больше людей, подверженных галлюцинациям…
– Извините, господин Тсубаса-но… – она вдруг осеклась, посмотрев на меня полными мольбы глазами.
– Кей. Кей Саюки, – почти против воли промолвил я.
– Ещё раз прошу меня извинить, господин Саюки…
– Как бы то ни было, это я набросился на вас, – я улыбнулся одними губами.
– Ничего страшного, иначе бы мы не познакомились… Ведь всё вокруг нас подчинено воле Судьбы…
– До свидания, – я слишком явно спешил избавиться от неё, слишком резко и невежливо, но ей, кажется, не было до этого дела.
– До свидания, – её лёгкие кивок и прощальная улыбка заставили меня вспомнить личико Акане…
Я дошёл до двери в состоянии полусна, ничего не видя перед собой, и только у самого порога отважился всё же бросить последний взгляд на прикрытую морозным туманом улицу.
В прихожей было сыро и темно, хотя ленивый свет и проникал сюда из небольшого прямоугольного оконца, что располагалось у самого потолка. Обувь моя ещё со вчерашнего дня была разбросана вокруг невысокой деревянной вешалки, но я и сегодня не обратил на неё внимания. Меня беспокоил совсем другой вопрос, вопрос, от которого у меня начинало ныть под сердцем.
Откуда… Откуда неведомая девушка, любительница Судьбы с большой буквы и потусторонних сил, могла узнать о «Серебряных Нитях»?!
Я, почти не различая дороги, прошёл в зал. Отовсюду на меня сразу же хлынул бессмысленный бледный свет. Дождь за окнами становился всё сильнее, и день уподобился позднему вечеру.
А потом я вдруг осознал что-то, что заставило меня в смятении отпрянуть к прихожей – шторы, все шторы на окнах первого этажа были распахнуты, хотя ещё какую-то минуту назад, когда я находился на улице, между ними была лишь тонкая щель толщиною в палец ребёнка. Возможно, над этим поработала неизвестная посетительница, каким-то образом проникающая в мой дом и намеренно изводящая меня… Кем бы она ни была – если была вообще.
