– Присоединяешься? – спросил меня Алексей.
– Сейчас в душе ополоснусь.
Я смыл пот. Стало легче.
Когда вернулся в комнату, Черная уже сидела в белых трусах и бюстгальтере. Алексей с Доцентом старались на нее не смотреть, но это у них плохо получалось. Я сам невольно уставился на ложбинку между грудей.
– Сейчас перестану играть и оденусь! – тряхнула гривой Наташка.
– Так ведь жарко, – сказал я и перевел взгляд в окно.
Через улицу располагалась городская прокуратура, и большие окна ее кабинетов были выставлены на наше обозрение, как ложбинка Черной.
– Они всегда пялятся на улицу? – спросил я.
– Кто?
Наташка встала и подошла ко мне. Я хорошо ощутил холодок ее упругого тела.
В каждом из окон третьего этажа, который был на одном уровне с нашим окном, виделся силуэт мужчины, глядящего через стекло на улицу.
– До конца рабочего дня остался час, – сказал Алексей, – вот они и тоскуют. А если бы знали, чем мы тут занимаемся, бегом примчались бы.
– Так мы их и впустили, – хмыкнул Доцент.
Мы уже все стояли у окна и смотрели на прокурорских.
– А давай мы им кино покажем, – сказал Алексей. – Черная, ты готова?
– Я всегда готова, – с вызовом посмотрела на него Наташка. – Ты что предлагаешь?
– Снять с тебя трусы и лифчик и поставить на подоконник, – сказал Алексей.
Подоконник в доме Доцента был широкий, поставить на него можно было не одну Черную.
– Я тоже хочу! – пискнула Белая.
Светка толкнула меня бедром. Оно было неожиданно мягким.
– Сначала надо выпить, – сказал я.
Все в возбуждении направились к столу. Дело затевалось веселое.
– Ну, так кого будем выставлять? – критически посмотрел на девушек Алексей, закусывая водку колбасой.
Те потупились.
«Лучше бы обеих, – подумал я. – Заодно и сравнили бы».
– Пойдет Черная, – принял решение Алексей. – Она больше на манекенщицу похожа.
– А я, значит, не похожа?! – оскорбилась Светка. – У меня грудь больше!
Мы с Доцентом переглянулись. Дело действительно выходило веселым.
– А изгиб бедра? – сказал Алексей. – Наташка, покажи.
Наташка поднялась со стула и подбоченилась. Изгиб был хорош.
– Я тоже так могу!
Светка подскочила к Черной и тоже подбоченилась. Но на ней были кофта с юбкой, и изгиб выглядел не так завлекательно.
– Видишь, – сказал Алексей, – профессионализма не хватает.
– При чем тут профессионализм? – спросил я Доцента.
Тот пожал плечами.
Разгневанная Светка шлепнулась на стул рядом со мной, и он едва выдержал.
– Не переживай, – сказал я ей. – У тебя какой размер лифчика?
– Какой надо! – дернула она плечом. – Предательница…
– Давай допьем, – Алексей разлил по рюмкам остатки водки. – У прокурорских рабочий день заканчивается.
Мы посмотрели на часы, висящие на стене. Без пятнадцати шесть.
Я заметил, что Светка сломала две спички, закуривая сигарету. Что она так нервничает? Ее длинные ноги никакая юбка не скроет. А здесь ведь представление. Наверное, Алексей прав, профессионализм нужен.
– Ну, вперед! – поднялся Алексей.
Перед подоконником, стоя к нам спиной, Наташка одним непринужденным движением освободилась от лифчика. Сами собой сползли по ногам на пол трусики. Алексей, словно артист балета, подхватил ее за талию и поставил на подоконник.
Сияя ровной белизной, Черная стояла, как античная статуя в музее.
«Июль, а она еще ни разу не загорала, – подумал я. – Почему Алексей говорил, что она не бреет ноги? Бреет».
– Позу, позу прими! – командовал Алексей. – Повернись, помаши ручкой! Вот так! Они сейчас из окон попадают…
