Тем временем девушки, поприветствовав управляющую, направились в сторону лестницы.
Люсиль, как и всегда, восседала за стойкой, будто королева в своём небольшом, но безоговорочно подконтрольном королевстве. Её пышная причёска возвышалась, словно венец, а на губах сияла ярко-алая помада в оттенке «Со мной шутки плохи».
Она смерила девушек цепким взглядом. У Люсиль был талант не просто следить за порядком, а предугадывать беспорядок ещё до того, как он случался.
– Опять носитесь тут как угорелые? – проворчала она вслед Лие и Гвинет.
– Как можно, Люсиль, мы же паиньки, – невинно улыбнулась Гвинет, мастерски играя на нервах управляющей.
Люсиль только хмыкнула, но всё же проводила их взглядом, полный усталого, но почти материнского неодобрения.
– Я живу на третьем, вторая комната слева. Не хочешь зайти? Правда, у меня небольшой беспорядок, – весело сказала Гвинет, поднимаясь по лестнице.
– Я на втором, последняя комната справа, – Лия улыбнулась. – Сегодня был тяжелый день, может, завтра?
– Можно и завтра, – улыбнулась Гвинет.
– Тогда я, пожалуй, отправлюсь спать, – сказала Лия, зевнув. – Доброй ночи.
– Доброй ночи, Лия.
Лия вошла в свою комнату и огляделась. Простое, но уютное пространство в светло-зеленых тонах: односпальная кровать, маленькая тумбочка, скромный шкаф и письменный стол. Немного, но достаточно, чтобы задержаться здесь на несколько недель, а может, и месяцев. Она убрала с кровати одежду, в которой пришла в город, аккуратно сложила ее на стул и подошла к окну.
Вечерний Аспен дышал тишиной. Редкие прохожие неспешно расходились по домам, а откуда-то с центральной площади доносилась ненавязчивая мелодия. Лия прислушалась и, сама того не замечая, погрузилась в свои мысли. Она вспоминала день, проведенный в городе: знакомство с Джеем, близнецами, Гвинет, наблюдение за тренировкой «Аспен». Город казался отличным местом для начала новой жизни.
– Но что мне делать дальше? – задумчиво пробормотала она, озвучив главный вопрос самой себе.
Чуть больше месяца назад Лия умерла. Только спустя сутки, почему-то, внезапно открыла глаза и даже достаточно быстро восстановилась. После этого события всё изменилось. Вернее сказать, изменилась она сама. Мать вынудила её тайно бежать, опасаясь, что «воскрешение» повлечёт за собой большую опасность. Но какую опасность – Лия даже предположить не могла. Без шанса проститься со старой жизнью и в последний раз увидеть сестру – она отправилась искать новый дом.
Неделями она шла на юг региона с небольшим рюкзаком на плече, полагаясь на смутное, но настойчивое ощущение, что там, за горизонтом, есть место, где она сможет осесть и разобраться в том, что с ней произошло. Чем ближе она подходила к Аспену, тем сильнее было предчувствие, что она двигается в верном направлении. Будто оно вело её за руку.
С момента своего «воскрешения» Лия не всегда могла объяснить, почему поступает тем или иным образом. У неё была к самой себе уйма вопросов. Раньше она не позволяла себе лишний раз нарываться на неприятности, но теперь…порой Лия просто не могла или не хотела держать себя в руках. Поведение Лии так и кричало: «Мне нечего терять». Рефлексия в таких ситуациях не помогала, а делала только хуже.
– Просто пора принять, что теперь я сельская сумасшедшая, – пробормотала Лия, глядя в открытое окно.
Но тут она вспомнила момент, когда в дверях сарая появился мужчина, претендующий на её ночлег. Она вздохнула, заставляя себя выбросить мысли об утреннем эпизоде. Теперь она жалела, что показала себя бездомной чокнутой грубиянкой.
