Иль прикажу я обезглавить вас».
Уста мобедов сухи, влажны лица,
Спешат друг с другом страхом поделиться:
«Откроем тайну, истине верны,—
Пропала жизнь, а жизни нет цены,
А если правду скроем из боязни,
То все равно мы не минуем казни».
Прошло три дня, – был мрачен их удел,
Никто промолвить слова не посмел,
И на четвертый, тайны не изведав,
Разгневался властитель на мобедов:
«Вот выбор вам; иль на помост взойти,
Иль мне открыть грядущего пути».
Оки поникли; услыхав о плахе,
Глаза – в слезах кровавых, сердце – в страхе.
Был прозорлив, умен один из них
И проницательнее остальных.
Разумный муж Зираком прозывался,
Над всеми мудрецами возвышался.
И, осмелев, он выступил вперед,
Сказал о том, что властелина ждет:
«Не будь спесивым, царь непобедимый,
Затем, что все для смерти рождены мы
Немало было до тебя царей,
Блиставших в мире славою своей,
Вел каждый счет благому и дурному
И отходил, оставив мир другому.
Пусть ты стоишь железною стеной,—
Поток времен тебя снесет волной.
Другой воссядет на престол по праву,
Он ввергнет в прах тебя, твой трон и славу.
Он будет, Фаридуном наречен,
Светиться над землей, как небосклон.
Еще не появился он, и рано
Еще его искать, о царь Ирана!
Благочестивой матерью рожден,
Как древо, плодоносен будет он,
Созрев, упрется в небо головою,
Престол добудет мощью боевою.
Высок и строен, словно кипарис,
Он палицу свою опустит вниз,
И будешь ты сражен, о царь суровый
Ударом палицы быкоголовой».
Несчастный царь спросил, судьбу кляня:
«За что ж возненавидит он меня?»
Смельчак сказал: «Коль ты умен, пойми
Что все деянья с их причиной слиты.
Ты жизнь отнимешь у его отца,
Возжаждет мести сердце храбреца.
Родится также Бирмая, корова,
Кормилица владыки молодого.
Из-за тебя погибнет и она,
Но будет витязем отомщена».
Царь выслушал, не пропустив ни слова,
И рухнул вдруг с престола золотого,
Сознанье потеряв, он отошел,
Беды боясь, покинул он престол.
Придя в себя, на мир тоскливо глянув,
Воссел он снова на престол Кейанов.
Где явно, где таясь, повел труды:
Искал он Фаридуновы следы.
Забыл о сне, о пище, о покое,
Над ним затмилось небо голубое.
Так время шло несцешною стопой.
Змееподобный заболел тоской.
