– Сдашь меня? – злобно щурит глаза.
– Сдам? – вновь усмехаюсь, поднимаясь с дивана. Пожимаю плечами. – Почему бы и нет? Расскажу где и с кем ты вчера пропадала! Расскажу, сколько выпила! Расскажу, что какой-то урод трахнул тебя на полу ванной дома Светлаковых, а ты, Полина, делаешь вид, что ничего не произошло! Вообще ничего!
– А что ещё мне делать?! – пинает кедом табурет и тот отлетает в стену. Приближается ко мне и яростно шипит в лицо: – Ну? Скажи мне, умная, старшая сестра, что бы ты делала на моём месте? А-а-а-а… подожди, ну да, знаю: такая как ты никогда бы не оказалась на моём месте! О чём это я тут распинаюсь?!
– Стой, – хватаю её за локоть и разворачиваю к себе. Пытаюсь подобрать нужные слова, которые попросту закончились, остались только злость, отчаяние, обида! – Я помочь хочу!
– Так помоги: просто заткнись, Лиза – очень поможешь! Забудь, всё что видела. Дай мне жить дальше! Ничего не произошло, ясно?!
– Во что ты ввязалась?! – не отпускаю. – За что прощение у меня просила?
Выдёргивает руку, сжимает кулаки и смотрит на меня, как на заклятого врага, чёрт бы побрал эту Полину!
– Во что?! – и сама на крик срываюсь, слёзы душат.
– Не твоё дело.
– А чьё тогда? – хватаю её за плечи, заставляя смотреть мне в глаза. – Кому ещё ты можешь довериться, если не мне? Веронике?.. Пф… ей плевать на тебя! Ты же знаешь: я не сдам тебя родителям, но я должна знать, Полина! Я хочу и имею право, после всего, что вчера видела, знать, что происходит с моей сестрой! Я волнуюсь за тебя, дура! Просто скажи, во что ты вляпалась!
– Успокойся…
– Да я с ума схожу!
– Успокойся, Лиза!
Замолкаю. Не помню, когда в последний раз позволяла себе подобное. Я даже кричать забыла что такое.
– Ты таблетки пила? – ну вот и морщинка беспокойства между бровями Полины нарисовалась. Здоровье моё её всё ещё волнует, в отличие от мозга, который вот-вот взорвётся!
Успокаиваюсь, упираюсь спиной в дверку холодильника, сбрасывая на пол несколько магнитиков, и смотрю себе под ноги, выравнивая дыхание.
– Лиза?
– Пила, – отвечаю на заданный вопрос. – Знаешь же, что пила.
Молчит.
Слишком долго молчит. Слышу, как тикает секундная стрелка в настенных часах-вишенках. Слышу, как дождь бросает в стекло острые струи. Слышу, как барабанит в груди сердце и кровью обливается за эту идиотку.
– Это игра, – говорит наконец, со вздохом поражения опускаясь на другой табурет. – Игра, в которой я участвовала. Довольна?
Сложно понять, насколько здраво сейчас говорит моя сестра.
– Они организовали тайную игру. Выбирают себе жертву для прохождения пяти испытаний, каждое из которых контролируют судьи и решают насколько хорошо ты выполнила задание. А если… – встаёт, обнимает себя руками и подходит к окну, – если их что-то не устроило, то тур повторяется заново, с другим заданием, пока ты не оправдаешь надежды судей.
– Стой… – трясу головой и неуверенно посмеиваюсь. – О чём ты говоришь? Что это за бред, Полина?
– Теперь понимаешь, почему я не хотела тебе ничего рассказывать? – круто разворачивается ко мне, кривя губы в болезненной улыбке. – Разве такой, как ты понять?
– Я просто… – подхожу ближе, тщательно фильтруя слова. – То есть… ты хочешь сказать, что кто-то втянул тебя в какую-то безумную игру, где ты должна была выполнять чьи-то безумные команды?
– Выполнять задания – так это называется. Проболтаешься кому-нибудь, нажалуешься, сдашься, откажешься играть, сбежишь – поплатишься за это. Пройдёшь всё до конца – тебя оставят в покое и выполнят одно желание, любое, включая денежное. Игра тайная. Никто кроме организаторов и тех, кто её проходит о ней не знает. Да и знать не должен, это тайна. И как я уже сказала: развяжешь язык – тебе конец.
