Нам дали то, зачем мы пришли. Но на этом разговор не окончился. И серый маг, а за ним и я, высказали свои соображения по поводу восстания в Лентаре и внесли предположения по поводу Рандрака. Видимо, такие же опасения были и у монарха, так как он смурнел все больше.
— Значит, наши опасения небезосновательны. И именно Хартанию некто желает уничтожить. Какие же мотивы толкают убийцу на самоубийство? Ведь всем давно известно: мы самая могущественная держава. И победить или сломить нас невозможно, — вскинув голову, твердо озвучил свою мысль монарх.
Еще около часа происходили обсуждения. Я же в какой-то момент отключилась. Вспомнила мать. Мне часто говорили, что я на нее похожа. Характер матери я не помнила. Ее черты тоже смазались. Единственное, что вспомнилось — ее глаза. Темно-зеленые с фиолетовой окантовкой по зрачку. Необычное зрелище. Чем больше я думала о маме, тем сильнее на меня нападал страх. Внутри зрела четкая уверенность в бесперспективности ритуала. Я не могла понять, что именно меня смущало во всем этом.
— Шайли, ты, где витаешь? — донесся до меня голос шефа. Мгновенно вынырнув из своих дум, я вопросительно посмотрела на рʼэндов. Свои мысли не торопилась озвучивать. Может быть потом я и поделюсь ими со Шʼяжем, но не сейчас. Пока рано.
— Вы что-то хотели? Я пыталась маму вспомнить. И не смогла, — хоть в этом не солгала.
— Нам пора. Не будем злоупотреблять добротой Его Величества и Его Высочества, — поведал шеф. Я кивнула. Снова тепло обняла дядю. С отцом обниматься я была пока не готова. Да и он не горел желанием.
Мы вышли из кабинета. Провожать нас не стали. Артан остался с отцом, чтобы продолжить обсуждение. Проходя мимо цепного пса, мне захотелось сказать ей что-нибудь гадкое. Но я с огромным трудом сдержалась.
На улице ко мне первым подлетел Дʼаш. Сев на плечо, начал требовать рассказа о встрече с Императором. Но поведали мы обо всем только когда приблизились к остальным. Рассказывал шеф, а я все пыталась сообразить, что за сомнения меня мучают.
— Шайли, может, ты расскажешь, что тебя гложет? — сев с нами в ранкар, поинтересовался Шʼяж.
— У меня ощущение, что ритуал пойдет не по сценарию. Что-то произойдет или, наоборот, не произойдет. Я не могу толком понять свои ассоциации. Но знаю одно: хорошего мало.
— Проведем его сегодня ночью, тогда и проверим, насколько твои ощущения верны, — нахмурился шеф. Венд вел ранкар и в наш разговор не вмешивался, словно его здесь и не было.
— Шайли, скажи честно, чего ты боишься больше всего? — влез в разговор Дʼаш. — Я чувствую, как у тебя внутри сжимается тугой комок, но не могу распознать его характера.
— Давай потом об этом поговорим, хорошо? — попросила я. — Не хочу ничего говорить заранее, чтобы не накликать беду.
— Кликай — не кликай, а чему быть, того не миновать, — впервые подал голос орк. Комментировать его фразу не стала, просто молчала всю оставшуюся дорогу до нашего агентства.
Стоило нам приехать, как я, быстро покинув ранкар, подхватила Дʼаша и помчалась в отведенную мне комнату. По пути никого не замечала, хотя хорошо ощущала на себе недоуменные взгляды агентов. Но мне до них не было дела.
Влетев к себе, сразу бросилась к так пока не распакованной сумке. Разбросав вещи, достала резную шкатулку, некогда подаренную мамой. Открыла ее и вытащила перстень: точная копия найденного на месте преступления. Надев его на палец, подняла голову к потолку и прикрыла глаза, настраиваясь на силу перстня. Да-да, в нашей семье у каждого был талисман, дарующий силу. В мамином кольце скрывалась пророческая сила, она могла видеть будущее, но только то, что требовало важного решения и ответа.
