- Отсюда придется пешком, - когда подъем стал слишком крут для лошадей, буркнул Троицкий. - Метров шестьдесят осталось.
Они находились чуть ниже того места, где начинался мертвый лес. Снизу хорошо были видны серые сухие стволы. Когда-то эти деревья росли на почти голом камне, но росли, достигая приличных размеров, а потом все разом засохли. И ещё тут царила совершенно невероятная тишина - до звона в ушах, словно все живое бежало, боясь тоже превратиться в сухие останки.
Марианна спешилась, а Иван снял со спины её лошади рюкзаки и закинул оба себе на плечи. Она попыталась отобрать хотя бы тот, что поменьше и полегче, но он отмахнулся и не отдал.
Испуганно жмущихся друг к другу лошадей оставили привязанными к дереву. Подъем оказался не слишком сложен. Троицкий настоял, чтобы Мари поднималась первой, а он с кладью и карабином двигался ниже, чтобы подстраховать, если женщина сорвется. Он все ещё помнил её запрокинутое бледное лицо и каждую минуту ждал, что это может повториться. Но Марианна карабкалась вверх с легкостью - сухие, но прочные корни служили и ступенями, и, при необходимости, перилами. Подгонял азарт - хотелось побыстрее оказаться на той самой вершине, к которой она так стремилась. И даже сюрреалистический мертвый склон её не пугал.
Первое, что она увидела, добравшись до ровной площадки у подножия того самого каменного зуба, который они увидели от горелой сосны, была хижина. Очень странная и величественная - настолько, насколько может быть величественной хижина.
Её основу составляли три древесных ствола вместе с комлями, обработанными так, что походили на огромные лосиные рога или крылья хищной птицы. Два ствола образовывали вход, в виде перевернутой буквы «V», а третий наклонно опирался на её вершину и служил основанием для кровли из ветвей и коры. Эта своеобразная тренога высотой метров шесть венчалась причудливым сплетением тех самых крыльев-рогов. И от этого зрелища захватывало дух - столько в нем было дикой первобытной экспрессии.
- Ну ни фига себе… - присвистнул, опуская на камни свою ношу Иван. - Впечатляет. Я такого ещё ни разу не видел.
Сама площадка на вершине была довольно просторной - не менее тридцати метров в диаметре. В центре её из валунов был сложен огромный очаг, угли в нем превратились в черную окаменевшую пыль.
- Смотрите, - Марианна кивнула на ближайшее дерево. На его мертвые ветви были насажены два коровьих черепа с рогами. Ещё несколько черепов - коровьих, бараньих и лошадиных висели и на других деревьях. - Поразительное место.
- Страшно? - шепотом спросил Иван.
- Нет, - подумав, покачала Мари головой. - Но впечатляет. Честно говоря, я даже не ожидала…
Чего она на самом деле ожидала, Марианна сформулировать затруднилась бы. А то, что было, очень напоминало декорацию к страшному сказочному фильму. Казалось, что вот-вот из хижины появится Баба-яга или Кощей. Не зря местные жители посещали это место только в случае крайней нужды. Тот, кто создавал антураж, прекрасно представлял силу его воздействия. Неужели кто-то жил тут постоянно, круглый год. И чем питался?
- Лес кормил. Да и местное носили шаману еду - муку, сахар, крупу. Пантелей говорил, не бедствовал. Но вот куда он исчез?
Марианна опасливо покосилась на вход в жилище шамана. Если он умер, то тело должно остаться. Сколько времени прошло с тех пор?
- Года три-четыре, - пожал плечами Троицкий. - Да и не факт, что он умер тут. Мог медведь в нижнем лесу задрать, мог в трясину угодить, а мог и вообще уйти, он ведь, по словам тех, кто его видел, ещё не старый был, лет шестидесяти. Тут неподалеку, километрах в тридцати к северу когда-то остякская деревня была, а потом они куда-то перебрались, а шаман не захотел, остался. Вроде как тут жил его дух-покровитель…
