Григорьев замер у стены, словно тень, руки глубоко в карманах. Он делал вид стороннего наблюдателя, но в его неподвижном взгляде чувствовалась змеиная настороженность. Щетинин нутром понимал: ни одна оброненная фраза не ускользнет от его цепкой памяти.
Алена посмотрела на него с лёгкой улыбкой, склонила голову набок, изучая.
– Так что же вы хотите узнать, господин сыщик? – Голос низкий, тёплый, с хрипотцой. Словно слишком много сказано в полутьме, слишком много выкурено тонких сигарет.
Щетинин не торопился с ответом. Он знал таких женщин. Знал, что каждая их улыбка – это шаг в сторону пропасти.
– Меня интересует Михаил Павлов. Или что от него осталось.
– Павлов? Михаил? Был такой, – Алена лениво провела пальцами по жемчужной нити на шее, глядя на Щетинина. – Пил, играл, иногда выигрывал, чаще – нет. В долг брал, но малые суммы, не дурак ведь был. Глупцы тут долго не живут. Веселый мужичок, в любую компанию мог вписаться. Особенно любил в компании женщин проводить время.
– Видели девушку, с которой я общался. Лиза. – Алена кивнула. В ушах покачивались тяжёлые серьги, и в отблесках лампы вспыхивали зловещим огнем багряные камни. Щетинин немного растерялся, но взял себя в руки. – Михаил приходил с ней?
– Бывал и с ней, и без нее, и с другими бывал. – Алена расплылась в улыбке и чуть помедлив продолжила. – Уже дня четыре не заходит.
– Он пропал четыре дня назад. Можете что-то об этом припомнить?
Она подалась вперёд, опираясь локтями о столешницу, словно расставляя сети. В этом жесте чувствовалась скрытая угроза, обещание близкой опасности. Щетинин хранил молчание, как опытный игрок, выжидая её первого хода.
– За день до того, как исчез, пришёл один. Без Лизы. Выиграл прилично, повеселел. Заказал себе девку, ну и языком почесать не забыл. Говорил, мол, пора бы и Лизу к делу привлечь. Деньги-то он на неё тратит, а пользы мало. Да кто его знает, в шутку он это сказал или нет. Тут не угадаешь.
Он не ответил, лишь его взгляд, задержавшись на её лице, показал, что он принял эту часть истории.
– В день, когда пропал?
Алена хмыкнула.
– Пил с Лизой. Весёлый был. Потом они поднялись наверх, в комнату. Минут через двадцать Лиза вниз слетела, вся взъерошенная, глаза огромные, руки дрожат. Ко мне подскочила, говорит: "Помогите!" А чем я помогу? Он платит, не она. Вот и сказала, чтоб разбиралась сама. Она ещё пару минут потопталась, пошла назад. Через минут двадцать, может полчаса, видела ее, когда за стойкой подсчитывала деньги. Уже после закрытия. Лиза спустилась, вся растрёпанная, а за ней тень какая-то мелькнула. Я не вглядывалась – мало ли кто там, может кто еще на девку позарился. Да и темно на складе – не разглядишь.
Щетинин смотрел внимательно. Алена снова коснулась жемчуга.
– Утром комнату пошли отмывать от ночных утех. Пусто. Постель скомкана, в углу лужа блевотины. Никаких следов. Мебель там и без того не первой свежести, может что и погнули в другую сторону, но не сломали. Никто этого Михаила не видел, никто не слышал. За комнату уплочено, а следить, что там в комнате происходит…
– А Лиза?
Алена пожала плечами.
– Она ночью убежала через черных ход. Может, в страхе куда подалась. Но сегодня ее видели в вашей компании. Занятная вышла история. – она улыбнулась уголком губ.
– А часто у вас клиенты через черный ход ходят? – поинтересовался Щетинин, сцепив руки в замок.
Алёна скользнула взглядом по неподвижной фигуре Григорьева у стены, словно ища там невидимый приказ. Секунду её глаза задержались на его лице, холодном и непроницаемом, затем она медленно ответила:
