– Какой же ты идиот, Олег! – страдальчески вымолвила Оксана, не шевелясь. – Скажи, ты действительно это сделал? Чертов маньяк! Ты думаешь, я найму тебе адвоката? Да чтоб ты сдох! Почему нельзя было просто его прикончить, как все нормальные люди делают? Объясни мне, что это было? Инсценировка самоубийства? Да кто поверит, что этот жлоб добровольно полез в петлю! Идиот, придурок! Ты проявил бессмысленную жестокость! Ну как ты мог так с ним поступить? Ведь я же любила его, любила! Я, если хочешь знать, от него гуляла лишь для того, чтобы он мне не надоел! Если бы у него было поменьше денег или если б он был хоть наполовину менее жадным – у меня и мысли бы не возникло избавиться от него! Я его любила, понял? Любила!
– Понял я, понял, – вяло отозвался Олег, – чего ты так надрываешься? Все с тобою согласны, никто не спорит.
– Надо пойти, наверное, снять его, – предложила Света, – может, он еще жив?
Олег понимающе улыбнулся. Дед возразил, жуя колбасу:
– Не нужно этого делать, а то милиция нас еще и обвиноватит – нарочно, мол, следы затоптали.
Чуть помолчав, прибавил:
– Следов там, правда, никаких нету.
– Ну все, дед, хватит чушь городить! – рявкнула Оксана, приподнимаясь.
– Нет, расскажи, – попросила Света.
Оксана, сев, произнесла голосом, коим можно было колоть дрова:
– Нет, я не желаю слушать местный фольклор!
– Напрасно, мой ангел, – сказал Олег, – тебе как раз стоило бы послушать.
– Ты на что намекаешь?
– Потом узнаешь. Дед, говори! А я кое-что добавлю.
Оксана изобразила полное безразличие. Дед опять налил себе водки, выпил, заел салатом и начал:
– Давно уже нет того озера, как и бора вокруг него. Было озеро, и большое, но сатана за год его вылакал, потому что ведьмы двадцать пять лет резали над ним глотки молочным детям. Был бор – засох. Теперь там – болото. Знаю я три холма около него и гору за ними знаю. За той горой…
– Я не верю, что сатана мог вылакать озеро! – перебила Света, ударив по столу кулаком. – Это невозможно!
– Это возможно, – не согласилась Оксана, – бобры плотинят ручьи, текущие к озеру, и оно высыхает.
– А сатана здесь причем?
– А кто такой сатана? Ты знаешь? Я – нет. Под ним можно подразумевать что угодно! Библия ведь писалась иносказательно, потому что иначе ни один долгожитель не прочитал бы ее от корки до корки.
– Замолчи, дура, – сказал Олег. Оксана смутилась. Вспомнив, что процитировала его. Старик продолжал:
– Бог проклял это место из-за злодейств, совершенных там, и запретил ангелам своим к нему приближаться – потому нечисть прячется там от его суда. Когда сатана темными ночами туда приходит, на месте топи вновь появляется бор и озеро под туманом – плотным, как молоко, а за горой – церковь…
Помолчав, дед добавил:
– А днем около горы той бродит могильщик.
– Могильщик? – переспросил Олег.
– Да, с лопатой! Ходит и смотрит, кого зарыть…
Окончив так свой рассказ, старик взял бутылку. Оксана, встав, вырвала ее у него и крикнула:
– А ну, хватит тут нажираться!
– Одну минуту, – сказал Олег. Поднявшись, ушел. Вернулся он раньше, чем обещал. В руке у него была фотография.
– Я тебе башку оторву! – вскричала Оксана, когда он сел и вручил ей снимок. – Ты хоть бы руки отмыл от крови моего мужа, прежде чем в мою сумку лезть!
– Кто на фотке?
– Твое-то какое свинячье дело?
– Ответь! Пожалуйста! Кто на фотке?
– Моя подруга! Хватит косить под психа! Ты сядешь, сядешь – я обещаю!
